Лето горячих дел - стр. 15
Комов доложил.
– Понятно. Стало быть, некий Шрам. У нас такой не проходил. – Волошин задумался. – Надо в МУР позвонить. Может быть, он там засветился. У меня товарищ в оперативном управлении работает. Ему позвоню, чтобы побыстрее было.
За время войны в МУРе сменилось начальство и к Волошину стали относиться лояльно, тем более что там осталось много его бывших коллег.
Из Мура ответили сразу.
– Это Волошин из ГУББ. Мне бы капитана Севостьянова.
– Это ты, Лерик? – через минуту раздался в трубке голос.
– Я. Слушай. У вас не проходил такой клиент по кличке Шрам?
В ответ раздался смешок.
– Он у нас сейчас в КПЗ сидит за прошлые дела, Дедюков Александр Васильевич. Вчера взяли. А зачем он тебе?
– Кроме прошлых дел, появились нынешние дела. Вам пригодятся до кучи. Можно его допросить?
– Можно, если очень нужно.
– Я к вам капитана Комова пришлю.
– Знаем такого. Экстремист. Ладно, присылай.
В кабинет вошел мужчина средних лет, одетый в помятые синие брюки и брезентовую куртку. Его сопровождал охранник, широкоплечий детина с квадратной челюстью. Комов сказал охраннику, чтобы постоял за дверью, а Шраму предложил присесть. Они изучающе уставились друг на друга. На шее у арестованного имелся шрам со следами давнишней медицинской штопки.
– Я капитан Комов, из ГУББ. Кто это тебя так, по шее? – задал Алексей неожиданный вопрос.
Шрам слегка смутился от подобного начала допроса. Возникла пауза.
– Это меня еще по малолетке перышком приголубили, – наконец пояснил он и пожал плечами. – Я бы не промахнулся.
– Это понятно. В сберкассе ты и не промахнулся. И ножик приметный.
– В какой сберкассе, какой ножик? – На лице у Шрама появилось выражение ничего не понимающего человека.
– Слушай, Дедюков! – Комов хлопнул ладонью по столу. – Я не следак, я опер, и с твоими делами есть кому без меня разбираться. Не будем играть в догонялки. Тем более, с убийством охранника в сберкассе все ясно, все доказано.
Шрам хотел что-то возразить, но Комов его прервал:
– Твое мнение меня не интересует, ты послушай, что я тебе скажу. Тебя осудят, и загремишь ты лет на десять. Но у тебя три ходки, и зона тебя не особо пугает, вернее, совсем не пугает, – ты же авторитетный вор. Но тут несколько иные обстоятельства. Кто тебя подпряг на сберкассу?
– Какую сберкассу?
Комов хмыкнул.
– Ты думаешь, что на зону уйдешь, по легкой статье? Я не знаю конкретно твоего заказчика, но знаю, из какого гнезда он вылез. Он представитель иностранной разведки. А это совсем другая статья, расстрельная. Под твоим руководством совершен террористический акт на территории СССР по заказу наших врагов. Никакими деньгами и связями не отмажешься. А если и отмажешься, что вряд ли, то в зоне тебе все равно жизни не будет. Там ребята лихие, но предателей не любят, и ты это знаешь. Твоих признаний мне не надо – просто скажи, кто заказчик. В зоне он тебя не достанет, а в МУРе мы про него не скажем. – Комов импровизировал напропалую. А, может, вовсе и не импровизировал?