Лествица, возводящая на небо - стр. 8
6. Исшедший из мира для того, чтобы избавиться от бремени грехов своих, пусть подражает тем, которые сидят над гробами вне города, и пусть не престает изливать теплые и горячие слезы, и пусть не прерывает безгласных рыданий сердца до тех пор, пока и он не увидит Иисуса, пришедшего и отвалившего от сердца камень ожесточения, и ум наш, как Лазаря, от уз греховных разрешившего, и повелевшего слугам Своим, Ангелам: развяжите его от страстей и пусть идет (Ин. 11, 44) к блаженному бесстрастию. Если же не так, то (от удаления из мира) не будет ему никакой пользы.
7. Когда хотим выйти из Египта и бежать от фараона, то и мы имеем необходимую нужду в некоем Моисее, т. е. ходатае к Богу и по Боге, который, стоя посреди деяния и видения, воздевал бы за нас руки к Богу, чтобы наставляемые им перешли море грехов и победили Амалика страстей. Итак, прельстились те, которые, возложив упование на самих себя[14], сочли, что не имеют нужды ни в каком путеводителе, ибо исшедшие из Египта имели наставником Моисея, а избежавшие из Содома – Ангела. И одни из них, т. е. исшедшие из Египта, подобны тем, которые с помощью врачей исцеляют душевные страсти, а другие подобны желающим совлечься нечистоты окаянного тела; потому они и требуют помощника – Ангела, т. е. равноангельного мужа, ибо по гнилости ран потребен для нас и врач весьма искусный.
8. Покусившимся с телом взойти на небо поистине потребны крайнее понуждение и непрестанные скорби, особенно в самом начале отречения, доколе сластолюбивый наш нрав и бесчувственное сердце истинным плачем не претворятся в боголюбие и чистоту. Ибо труд, поистине труд и большая сокровенная горесть неизбежны в этом подвиге, особенно для нерадивых, доколе ум наш, этот яростный и сластолюбивый пес, через простоту, глубокое безгневие и прилежание не сделается целомудренным и люборассмотрительным. Впрочем, будем благодушны, страстные и изнемогающие; немощь нашу и душевное бессилие несомненной верой, как десной рукой, представляя и исповедуя Христу, непременно получим помощь Его даже сверх нашего достоинства, если только всегда будем низводить себя в глубину смиренномудрия.
9. Всем, приступающим к этому доброму подвигу, жестокому и тесному, но и легкому, должно знать, что они пришли ввергнуться в огонь, если только хотят, чтобы в них вселился невещественный огонь. Поэтому каждый пусть искушает себя и потом уже от хлеба иноческого жития, который с горьким зельем, да ест и от чаши той, которая со слезами, да пьет: да не в суд себе воинствует. Если не всякий, кто крестился, спасется, то… умолчу о последующем.