Лестница Совершенства 2: Драконоборец - стр. 12

Строить хитрые схемы, развешивать противовесы, искать союзников и стравливать врагов друг с другом, договариваться, подкупать нужных людей, создавать брачные союзы и хитро лгать, крутить многоуровневую и многомерную дипломатию, тратя на это годы и десятилетия или проредить два клана, оставив на их месте лишь молодые побеги за десять минут. Для меня выбор был очевиден.

Парой дней позже услышал, что после устроенной мной резни из столицы резко уехало еще несколько крупных кланов, опасаясь жестокой расправы. Значит, не только Яр и Фагот точили на Люпенов зуб. Но беглецов ловить и истреблять я, разумеется, не стал. Сбежали, вскрыв себя, и ладно. Несколькими днями позже, когда неожиданно быстро стал Фёрстом, издал закон, что представителям этих кланов нельзя появляться в столице под страхом смертной казни, кроме тех, что ещё не достигли шестнадцатилетнего возраста. Необычный закон, но так я тоже отсекал новые побеги от прогнивших корней. На какое-то время, новый закон удержит заговорщиков от попыток строить козни и возвращаться в столицу, а в бегах, прячась за пределами столицы, могут хоть сто лет играть в заговорщиков.

***

Отложенный визит в Храм Пяти Богов, сначала из-за празднования свадьбы, потом из-за срочного превентивного удара по заговорщикам, потом из-за расследования источника и каналов проникновения во дворец наркоты, на четвертый день, наконец, состоялся.

Я был в прекрасном настроении, как раз засадил наркомана Ганса Люпена и его, потерявшую человеческий вид супругу, в сырую и мрачную камеру под замком, получив неожиданно большую поддержку, как слуг, так и самих стражников и надсмотрщиков.

Ганса Люпена многие боялись и не любили. Ох, как не любили! Что я, впрочем, уже видел, когда его дворец без раздумий покинула вся стража, но увидеть, что моим приказам беспрекословно подчиняется вся дворцовая и городская стража, что моё слово намного сильнее, весомей, чем истеричные визги Фёрста, было приятной неожиданностью. Власть – наркотик. Мне начала нравиться эта, принятая всеми, законная власть Принца-защитника. Полная власть над людьми, хотя я не забывал и о поощрении. Легко быть щедрым, отбирая богатства у одних и отдавая их другим.

Хотя я прекрасно понимал, откуда происходит эта власть, этот вес в глазах окружающих. Меня тоже очень боялись и куда сильнее, чем уже растерявшего всех своих головорезов правителя.

Я сам был этой армией головорезов сейчас, и любые возражения, проявления неповиновения в голове слуг вызывали картины того, что я сделал с кланами Яр и Фагот.  Эти кланы, фактически, доживали свои последние деньки, а несколько женщин, подростков и детей, что остались от них, из-за страха смерти предпочли сбежать из города, оставив свои склады, дома и имущество новому хозяину Восточной Флавии, то есть мне.