Лесной маг - стр. 95
Скопившаяся во мне магия что-то делала.
В языках, которые я знал, не было слов, чтобы это выразить. Могла ли моя плоть выкрикнуть слово беззвучно, не произнося его вслух? Могла ли магия, живущая где-то вне плотского мира, отдавать через меня приказы, чтобы где-то происходило нечто, чего она желала? Именно так это ощущалось. Я смутно чувствовал начало чего-то. Первое событие, которое вызовет цепь последующих, уже произошло. Закончив, магия успокоилась и затаилась во мне, а я вдруг ощутил страшную усталость и провалился в сон.
Когда я проснулся, солнце уже зашло. Получалось, что я проспал почти весь день. Я встал, тихонько спустился по лестнице и остановился внизу, прислушиваясь. Из кабинета отца до меня доносился его резкий голос. Росс уехал; я задумался, кого же он отчитывает. Вскоре я услышал тихий ответ матери. Ясно. Я быстро прошел мимо двери в кабинет, мимо музыкальной комнаты, где Элиси играла на арфе грустную мелодию. Молодой человек на свадьбе Росса не сделал ей предложения. Виновен ли в этом я? Наш дом стал средоточием печали, и все из-за меня. Я открыл входную дверь и шагнул в ночь.
Я прошел по знакомому темному саду и сел на скамейку, пытаясь осознать, что у меня больше нет будущего. Мне некуда пойти и нечем заняться. Паром ночью не ходит, и я не могу перебраться через реку в Приют Бурвиля. Я уже давным-давно прочел большую часть книг в нашей библиотеке, никаких идей в голову не приходило, друзей у меня не было. И так будет до конца моей жизни. Я буду заниматься тяжелым физическим трудом на наших землях, а потом бесцельно бродить по ночам. Я стану тенью в родном доме, бесполезным лишним сыном, и ничем более.
Я тряхнул головой, чтобы избавиться от печальных глупостей. Затем подтянул брюки и, выйдя из сада, направился к дому, где жили слуги-мужчины. Отец возвел его отдельно от особняка, и мать не уставала жаловаться, что он больше похож на военный барак, чем на жилище для слуг. Она была права, но я не сомневался, что отец добился этого сознательно. Одна дверь вела в длинную, открытую спальню для сезонных рабочих. В другом конце строения имелись комнатки для слуг. Я подошел к двери сержанта Дюрила. Как ни странно, за все годы, что он учил меня, я стучался сюда всего несколько раз.
На мгновение я замер в нерешительности, вдруг сообразив, что, несмотря на годы, проведенные вместе, я многого о нем не знаю. Например, спит ли он сейчас или, может, отправился в Приют Бурвиля. В конце концов я отругал себя за глупую трусость и решительно постучал.
Внутри царила тишина. Затем я услышал скрип стула и шаги. Дверь открылась, наружу пролился свет лампы. При виде меня брови Дюрила поползли вверх.