Размер шрифта
-
+

Лесной царь - стр. 10

И крадётся, косяся взглядом,
И лижет морду языком,
И, обошедши льва кругом,
Рычит и с ним ложится рядом.
И в третий раз король махнул рукой —
Два барса дружною четой
В один прыжок над тигром очутились;
Но он удар им тяжкой лапой дал,
А лев с рыканьем встал…
Они смирились,
Оскалив зубы, отошли,
И зарычали, и легли.
И гости ждут, чтоб битва началася…
Вдруг женская с балкона сорвалася
Перчатка… все глядят за ней…
Она упала меж зверей.
Тогда на рыцаря Делоржа с лицемерной
И колкою улыбкою глядит
Его красавица и говорит:
«Когда меня, мой рыцарь верный,
Ты любишь так, как говоришь,
Ты мне перчатку возвратишь».
Делорж, не отвечав ни слова,
К зверям идёт,
Перчатку смело он берёт
И возвращается к собранью снова.
У рыцарей и дам при дерзости такой
От страха сердце помутилось;
А витязь молодой,
Как будто ничего с ним не случилось,
Спокойно всходит на балкон;
Рукоплесканьем встречен он;
Его приветствуют красавицыны
                                               взгляды…
Но, холодно приняв привет её очей,
В лицо перчатку ей
Он бросил и сказал: «Не требую
                                                награды».

Сельское кладбище

Элегия

Уже бледнеет день, скрываясь за
                                                     горою;
Шумящие стада толпятся над рекой;
Усталый селянин медлительной стопою
Идёт, задумавшись, в шалаш
                                    спокойный свой.
В туманном сумраке окрестность
                                             исчезает…
Повсюду тишина; повсюду мёртвый сон;
Лишь изредка, жужжа, вечерний жук
                                             мелькает,
Лишь слышится вдали рогов унылый
                                                   звон.
Лишь дикая сова, таясь, под древним
                                                        сводом
Той башни, сетует, внимаема луной,
На возмутившего полуночным приходом
Её безмолвного владычества покой.
Под кровом чёрных сосн и вязов
                                             наклонённых,
Которые окрест, развесившись, стоят,
Здесь праотцы села, в гробах
                                                 уединённых
Навеки затворясь, сном непробудным
                                                            спят.
Денницы тихий глас, дня юного дыханье,
Ни крики петуха, ни звучный гул рогов,
Ни ранней ласточки на кровле
                                                щебетанье —
Ничто не вызовет почивших из гробов.
На дымном очаге трескучий огнь,
                                                   сверкая,
Их в зимни вечера не будет веселить,
И дети резвые, встречать их выбегая,
Страница 10