Лесная ведунья. Книга третья - стр. 46
– Вот там и держи! – приказала я.
Пожав плечами, Леся демонстративно отвернулась, но… паразитка размножательно ориентированная, так чтобы я не видела, взяла и как начала аспиду всяческие картинки размножательно ориентированные демонстрировать.
– Леся!!! – голос мой на визг сорвался.
А аспид приобнял, меня причем, и спокойно так чаще и сообщил:
– Крепко запомни, чаща Заповедная, для дел подобных перво-наперво одиночество требуется. Чтобы не мешал никто, не отвлекал, не беспокоил…
Вскинулась чаща, с Яриной переглянулась и тут же исчезли обе! Разом исчезли! Вмиг! И если бы только они – внезапно все исчезать начали. Мышки-полевки, что в хвое шуршали, птицы певчие, да и те, что не пели, жучки и комары и те исчезать начали. И пары минут не прошло, как вокруг тишина такая воцарилась, что слышно мне стало как я сама же и дышу.
А еще неуютно мне стало – аспид же рядом был, и рукой все так же обнимал, и хуже того – отпускать похоже не собирался.
– Спим дальше? – спросил голосом ото сна хриплым.
А я слова его вспомнила, что сказал спросонья: «Никогда… Никогда не уйду… Хоть гони, хоть проклинай, хоть убей… никогда я от тебя не уйду… ты жизнь моя, а без тебя, Веся, жизни мне нет…» И жутко мне стало. И не по себе. И как-то спать уже вообще не хотелось. И…
И отодвинулась я осторожненько – аспид не держал. Поднялась – тоже не держал. Стою – все так же не держит, только смотрит пристально, так пристально, что мороз по коже, и рухнула я обратно. Не то чтобы к нему и под одеяло, а рядом и на хвою. Села, руки на груди сложила, вдаль поглядела, в которой ни жучка ни паучка, вообще никого не осталось, и правду сказала:
– Господин Аедан, я тебя не люблю, и никогда не полюблю.
Пожал плечами могучими аспид, устроился поудобнее, руки за голову закинул, в замок сцепил, ногу на ногу тоже закинул, полежал, да и так сказал:
– Никогда не говори никогда.
А между прочим возле меня клюка лежала, я, между прочим, и треснуть клюкой могу.
– К тому же, – невозмутимо продолжил аспид, сделав вид, что моего выразительного взгляда на клюку не заметил,– чтобы ребенка сотворить, любовь не требуется.
Точно тресну!
– Ну и чего же ты гневаешься? – усмехнулся насмешливо, зубы белые сверкнули на черно-угольном лице. – Ты же ведунья лесная, о том, как дети получаются, все ведаешь.
Ведаю, это точно. Я вообще много чего ведаю, особливо по поводу детей.
– Послушай, аспидушка… – начала было я.
И вдруг подумала – а стоит ли правду говорить? Аспид на дело ратное ради ребенка подписался. Уж не знаю от чего так, может племя размножаться исключительно в каких-то определенных условиях способно, а может им для размножения исключительно ведуньи лесные нужны, кто их, аспидов, ведает? Я не ведала. А воля моя была бы, так вообще и не встречалась бы с народом огненным. Но речь о ребенке мне вдруг Митятку напомнила. Как улыбался беззубо, и от того в ответ улыбнуться хотелось, как смеялся заливисто, листочек ухватить пытаясь, как…