Лесная ведунья. Книга первая - стр. 10
А потом я увидела его.
Впрочем, нет, его самого не сразу. Сначала тень, мрачную клубящуюся тень несправедливости чудовищной, что нависала над ним будто туча грозовая, что отравляла его, словно яд смертельный, что порвала его душу и сковала руки. Несправедливость стала приговором его. Несправедливость жуткая, даже в груди что-то сжалось болезненно.
А мужчина… Самый страшный из всех оказался. Худой, изможденный, шрамами многочисленными покрытый, и даже взгляд на меня не поднял, словно в целом утратил интерес ко всему окружающему да безразличие обрел как у покойника. Будто труп уже, только жив вот еще, да вряд ли его это радовало. И сдается мне, наложил бы он на себя руки давно, только в отличие от остальных пленников – рабский ошейник на нем уже был, и не простой, а активированный, стало быть, и амулет подчинения имелся.
– Пропусти нас, госпожа лесная хозяйка, – взмолился подошедший Савран, – корабль ждет, да и юношей от участи страшной спасаю, ведаешь ведь.
Ведаю, да. Многое ведаю. Ведаю даже то, что за мужчиной этим, на умертвие походящим, беда идет. Беда страшная, беда гибельная. И кровь прольется. Много крови. Беда… я на губах ее вкус ощущаю, как чувствую и вкус смерти стоящего рядом со мной сына кузнеца. Смерть ты везешь, погибель свою, Савран сын Горда, да родным твоим кончину страшную в дар чудовищный уже оставил.
Но и сам пленник опасен. Уж не знаю чем, навроде как гибель его ждет да гибель скорая, и сил у него с каплю дождя моросящего – едва-едва на вдох-выдох хватает, а менее опасным мужик от этого почему-то не кажется. Да и за жизнь свою заставит заплатить дорого, уж не ведаю как, но чую отчетливо – этот заставит.
И может, стоило бы оборвать жизнь раба этого здесь и сейчас, нетрудно ведь: ядовитые шипы призвать, удар незаметный нанести – и не будет той опасности, что раб с собой несет, да только… несправедливость и так над ним. Жгучая, жуткая, невыносимая несправедливость. И не знаю я, в чем обвинили его да за что приговорили, но подкуплены были судьи, солгали свидетели – не было вины на рабе этом. Не было ее.
И что же выбрать – беды избежать малой кровью или исправить несправедливость? Истинная лесная ведунья выбрала бы убийство. Да только я не просто лесная ведунья, я – ведьма. А ведьма завсегда за справедливость стоит.
Иэх, была не была!
– Пропущу я тебя, Савран, – проговорила, в раба вглядываясь, – и пропущу, и на тропу тайную выведу, так что у корабля своего через час будешь, да только… я, знаешь ли, женщина, мужчину хочу.
И пленники, что с интересом меня разглядывали, в едином порыве назад отпрянули, явно не горя желанием становиться моими мужчинами. Всех проняло – даже этот, с глазами, застеленными пеленой ненависти, голову поднял да на меня так посмотрел, что идея с шипами ядовитыми единственно верной показалась, единственно правильной.