Лесная кукла - стр. 35
– Я не убивал, – услышала она, – но меня точно подозревают в убийстве. Знай, все это ошибка. Разберутся и отпустят.
– В смысле – отпустят? Ты где сейчас?
– Я на работе уже. Просто я хотел сказать, чтобы ты не пугалась, и когда во всем разберутся, с меня снимут обвинение.
– И кого это ты, интересно, убил? – нервно хохотнула Настя. – И, главное, как? Зарезал? Пристрелил?
– Настя, давай встретимся, и я тебе все объясню. Поверь, тебе не о чем беспокоиться. Главное, что меня отпустили.
– А где ты был? В тюрьме?
– Ты дура, что ли?! – неожиданно вскипел Агневский. – В какой еще тюрьме?! Типун тебе на язык! Просто меня допросили как свидетеля, вот и все. Вечером я приеду к тебе и все объясню. Пока.
– У нас хорошие телефоны, – проронила потрясенная Сима. – Я все слышала.
9. Май 2024 г
Надя
Она не понимала, что с ней происходит. Слишком уж все казалось нереальным. Она словно видела себя со стороны. Вот сидит она в кабинете следователя, он задает ей вопросы, ответа на которые она не знает, да и не может знать. А еще у нее было такое чувство, будто бы она раздета. Совсем. Будто бы она сидит голая перед мужчиной, который так и норовит снять с нее еще и кожу. Откуда ему известно о Юре? За что ее задержали? Или это пока еще не задержание, а просто беседа? Она же ничего в этом не понимает.
Известие о смерти сестры вообще не проникло в мозг. Эта информация словно витала где-то в воздухе, как клочья едкого дыма…
А ведь она уже была в морге. Она видела Лиду. Опознала ее. Каким чужим показалось ей лицо сестры. Она лежала под простыней неподвижная, как большая белая кукла. И что больше всего поразило Надю, так это ее полуоткрытые глаза, страшные, жуткие, ей казалось, что зрачки следят за ней. И между губами виднелись два передних зуба. Поблескивали. Она не понимала, почему ее это так напугало.
Следователь сказал, что ее отравили. И что нашли ее в лесу. И вот сейчас, в кабинете, на столе лежал ворох ее одежды, какое-то нелепое белое платье в красный горох.
– Это не ее платье, вы же видите, – сказала она, испытывая к следователю стойкое неприязненное чувство, словно это он был повинен в смерти сестры.
Она завидовала этому симпатичному брюнету с синими глазами, сердце которого продолжало ровно и ритмично биться, поскольку его-то это горе не коснулось. А вот ее сердце готово было разорваться, когда она на какие-то доли секунды все-таки осознавала, принимала, что сестры больше нет. Но потом сознание ее затуманивалось цветными картинками, заполненными живой Лидой, как обманная надежда, что она скоро увидит ее. Вот придет к ней домой, и та откроет ей дверь.