Лес потерянных вещей - стр. 4

На губах женщины появился намёк на улыбку.

– Вы так много разговариваете. На самом деле это я должна оправдываться. Проходите. Будьте дома… а я, пожалуй, буду как дома. Простите, что не затопила печь и не приготовила обед. Не думала, что кто-нибудь придёт.

Она бросила взгляд в окно, будто желая удостовериться, что ноябрь никуда не делся.

«Конечно, она меня ждала!» – вдруг понял Вячеслав. Он не из тех людей, что чувствуют ложь за триверсты, но сейчас – впервые в жизни! – что-то за рёбрами шевельнулось и шепнуло: «Неправда. Всё, что она сказала, – неправда».

От этого открытия ему стало неуютно. Вячеслав, поддевая носами пятки, неловко скинул ботинки.

– Меня зовут Мариной, – сказала женщина, вернувшись к книжным полкам. Будь она кошкой – могла бы забраться между ними и уснуть, прижимаясь спиной к корешкам.

– Далековато же вы забрались от моря.

– Думаете? А как же Баренцево? А Норвежское? Не больше сотни километров. Для чайки, например, преодолеть это расстояние – раз плюнуть.

Белоснежностью кожи и изящностью движений она и впрямь напоминала чайку. Вячеслав выпятил нижнюю губу.

– Разве в таких местах есть жизнь? Я всё время думал, что Марины предпочитают тёплые местечки на побережье под лазурным солнцем.

Женщина прикрыла глаза:

– Только представьте: огромные глыбы льда, рассекающие свинцовые волны. Мокрые скалы, удар каждой волны по которым – что удар молота по наковальне. Жизнь таким местам не больно-то нужна. Она там есть, но они прекрасно могут без неё обходиться. Они, так скажем, её не поощряют. А что до вас? Обрадуете каким-нибудь глубокомысленным именем, связанным с

тайгой?

Вячеслав представился. Он был занят делами – пересёк дом и выудил из-за печи канистру с горючей жидкостью. Заправил лампу и переставил её ближе к гостье – за закопчёнными стёклами уже плясал крошечный огонёк. Поворошил в камине угольную пыль: кажется, с прошлого года здесь никто не ночевал. Проверил дымоход.

– Не знаю, какие таёжные мотивы вы можете здесь откопать. Я, наверное, так же не похож на своё имя, как и вы. – Вячеслав подумал и прибавил: – Без обид.

– Напротив. Борода делает вас настоящим сибиряком. И имя только это подчёркивает.

Вячеслав подумал о своём больном сердце, о ревматизме, приступы которого сопровождали начало первых декабрьских заморозков, и проблемах с простатой.

– Я не протянул бы без цивилизации и полугода. Я учёный. Мне просто нравится иногда дышать свежим воздухом. Но за столом со всеми благами цивилизации – компьютером, микроскопом и горячим кофе – я чувствую себя куда комфортнее.