Лес Мифаго. Лавондисс - стр. 52
Мы помчались над рощами, едва не задевая колесами вершины деревьев, над фермерскими домами и полями; мы бежали, как испуганные зайцы, подальше от райхоупского леса.
Наконец Китон успокоился, поднял самолет на тысячу футов и поглядел на далекий горизонт – туда, где окутанная тьмой лесная страна посмеялась над его самыми отчаянными усилиями.
– Не знаю, что это за дьявол, – прошептал он мне, – но сейчас я предпочитаю об этом не думать. Мы теряем горючее. Наверно, трещина в баке. Держитесь покрепче.
И самолет помчался на юг, к аэродрому. Приземлившись, Китон забрал свои камеры, предоставив меня самому себе; он сильно дрожал и, похоже, был рад избавиться от меня.
Четыре
Мое любовное приключение с Гуивеннет началось на следующий день, нежданно-негаданно…
Домой я вернулся только к вечеру, усталый и потрясенный, и тут же улегся спать. Несмотря на тревогу, я проспал всю ночь и проснулся только утром, почти в полдень. Стоял ясный день, хотя небо было покрыто облаками. Быстро позавтракав, я побежал к довольно высокому холму, находившемуся где-то в полумиле от Оук Лоджа.
И в первый раз увидел, с земли, загадочную тьму, окружавшую райхоупский лес. Я спросил себя, появилась ли она недавно или я был настолько опутан, настолько поглощен аурой лесной страны, что не замечал ее. Я пошел обратно, чувствуя, что слегка замерз, несмотря на свитер, широкие брюки и полдень дня раннего лета. Непонятно, но не очень неприятно. Внезапно мне захотелось пойти к мельничному пруду, туда, где я встретился с Кристианом несколько месяцев назад.
Пруд всегда притягивал меня, даже зимой, когда он замерзал в кольце тростника, растущего на его болотистых берегах. Сейчас он был довольно грязный, но середина еще оставалась чистой. Водоросли угрожали превратить его в сточный колодец, который не потревожит даже зимняя спячка. Я заметил, однако, что гниющий корпус лодки, привязанный к ветхому навесу так давно, сколько я себя помню, исчез. Истрепанная веревка, державшая его – несмотря на все жестокие приливы, спросил я себя, – плескалась в воде, и я решил, что во время дождливой зимы гнилое суденышко утонуло и сейчас покоится на грязном дне.
На дальней стороне пруда начинался густой лес: стена из папоротника, тростника и терновника, кое-где укрепленная тонкими сучковатыми дубками. Пройти через нее было невозможно: дубы росли из болотистой почвы, непроходимой для человеческой ноги.
Я подошел к началу болота, облокотился о наклонный ствол и уставился в призрачную мглу лесной страны.
И оттуда ко мне шагнул человек!
Один из двух налетчиков, побывавших у меня несколько дней назад: длинноволосый мужчина в широких штанах. Мне показалось, что он похож на роялистов середины семнадцатого столетия, из времен Кромвеля. Он был обнажен по пояс, его широкую грудь пересекали два кожаных ремня, крест-накрест, на которых висели рог для пороха, кожаный мешочек с медными пулями и кинжал. Его волосы, борода и даже усы сильно завивались.