Лес Гримм - стр. 40

Под моим пристальным взглядом Аксель отходит от меня и размеренно выдыхает.

– Может, нам разбить лагерь здесь на ночь? – Он пинает утрамбованную землю между обнажившимися корнями клена.

– Я могу поспать в домике на дереве, – предложила я. – Или ты.

Он качает головой.

– Когда я был здесь в прошлый раз, большинство досок сгнили. Теперь там стало только опаснее.

– Ох. – Мой взгляд падает на единственное ровное и подходящее место для сна, квадратную площадку в шесть футов, которая кажется слишком тесной для того, чтобы всю ночь лежать рядом с мальчиком.

Я складываю руки на животе и отодвигаюсь назад. Я не продумала всех тонкостей этого путешествия с Акселем.

Его взгляд быстро пробегает по тому, как я стою, втянув голову в плечи.

– Ложись сюда, – говорит он и поднимает свой рюкзак. – Я найду другое место.

– Хорошо. – Из меня вырывается вздох облегчения. – Держи, тебе понадобится фонарь. – Я протягиваю ему его.

Он отмахивается и расплывается в улыбке.

– Не надо. – Посещение места, где он впервые поцеловал Золу, похоже, привело его в мрачное настроение. – Увидимся утром.

Я смотрю, как он неторопливо удаляется. Его фигура становится все более расплывчатой, когда он выходит из зоны света. Мое сердце странно подпрыгивает.

– Не уходи далеко!

Он снова машет, молчаливо соглашаясь.

Я переминаюсь с ноги на ногу, борясь с желанием позвать его обратно. Если я не хотела, чтобы он спал рядом со мной, это не значит, что я хочу, чтобы он спал где-нибудь в другом месте.

Я испускаю вздох, на мой взгляд, слишком драматичный, и наконец смиряюсь с тем, что отпускаю его на ночь. Я отвязываю сверток, который пристегнула к рюкзаку, и ложусь на него, используя накидку как одеяло, и оставляю фонарь гореть еще несколько минут. Хотя я и понимаю, что трачу впустую драгоценный воск, – у меня с собой всего несколько свечей, – но пока не могу заставить себя погасить пламя. Что, если Аксель решит вернуться? Понадобится ли ему свет, чтобы найти меня?

«Расслабься, Клара». Он легко найдет меня утром.

Я тушу огонь и сворачиваюсь калачиком, но сон все равно ускользает от меня. Во-первых, мой искривленный позвоночник уже скучает по матрасу. Как бы я ни ворочалась, я не могу устроиться поудобнее. Но что еще хуже, благоговейный восторг, который я испытывала, как только зашла в лес, пропал, когда я осталась совсем одна. Это место, которое украло мою маму, место, которое украло Золу у Акселя, место, которое убивало победителей лотереи и высасывало влагу из Лощины Гримм.

А теперь я в его лапах, в разинутой челюсти и в темном желудке.