Лерой. Обещаю забыть - стр. 12
– Этот дом принадлежит одному бандюге. Жуткий мужик, я тебе скажу! Но не бойся, я рядом! – чуть крепче прижимая меня к себе, говорит Вадик.– Так вот, этот уголовник, чтобы, видимо, грехи свои замолить, построил смотровую площадку на самом краю утеса. Во-о-он, там! Мы с ребятами часто туда ходим, там круто!
Вадик отпускает мои плечи, вновь берет за руку и снова тащит вперед. Насчёт двухсот метров он явно погорячился: до дома какого-то бандита идти еще метров пятьсот. Чувствую, что совершаю ошибку: незнакомый парень, закрытая территория, ни одной живой души поблизости и жуткий дом вдалеке. Резко останавливаюсь и опасливо кручу головой. Вокруг только высоченные глухие заборы, за которыми темно и тихо. Глупая! Надо же было так вляпаться.
– Вадик, я передумала. – Стараюсь, чтобы голос звучал уверенно, хотя понимаю, что он предательски срывается.– Пойдем обратно, ладно?
– Ты испугалась, что ли? – Он заглядывает мне в глаза и снова улыбается. Только сейчас улыбка его уже не кажется мне такой добродушной и приятной. Нет! Она больше похожа на оскал хищника! – Я тебя не обижу!
– Я знаю, – снова вру.– Просто хочу вернуться!
– Эй! – Вадик обхватывает мое лицо шершавыми ладонями и силой заставляет смотреть на него.– Ты чего такая дёрганая, а?
Лицо парня становится все ближе к моему. Уже ощущаю слабый ментоловый запах его жвачки, явно задержавшейся во рту дольше положенного.
– Отпусти, – бормочу в ответ, но он и не думает убирать руки. Мне неприятно. Страшно. Понимаю, что должна что-то сделать, но не знаю, что. Еще немного и будет поздно.– Ты мне неприятен!
– Вот как? – ухмыляется Вадик, опаляя горячим дыханием мои губы. – А Кирюха сказал, что ты и сама не против была со мной замутить. В чем дело-то?
– Вот Кирюху своего и трогай, а меня отпусти! – Чувствую, что в глазах все начинает плыть от слез. Подонок! Вот, значит, как он решил отомстить за дыню?!
Моим спасением становится свет фар со стороны утеса. Яркий и ослепляющий, он неумолимо приближается. Это мой шанс!
– Арин, отойди с дороги, видишь, машина едет, – недовольно бурчит Вадик и, выпуская из своих цепких рук, тянет к обочине. Это для меня автомобиль – шанс на спасение, а для него – лишь досадное препятствие.
И пока машина подъезжает все ближе и ближе, я делаю вид, что согласна переждать и следую за парнем, а в самый последний момент срываюсь к капоту черной иномарки, но явно не рассчитываю силы и падаю, здорово ударяясь головой об асфальт. Тупая боль разносится по телу, концентрируясь в затылке, перед глазами все плывет. Последнее, за что цепляется сознание – верхушки сосен, яркий свет фар и визг тормозов, а затем – теплый тембр незнакомого мужского голоса: