Леонид Красин. Красный лорд - стр. 2
С этими невеселыми мыслями Леонид Борисович приехал в Лондон, где твердо собирался сделать все возможное для улучшения отношений между двумя странами. Его главным помощником в этом стал Иван Майский – опытный дипломат, долго живший в Англии, и бывший меньшевик, отнюдь не ортодокс, что тоже сближало его с Красиным. Видя, что его начальник бодрится, но испытывает явные проблемы со здоровьем, Майский взял на себя весь труд по подготовке его встреч с нужными людьми, сбору необходимой информации, составлению писем и пресс-релизов. Он же готовил первую встречу полпреда с министром иностранных дел Великобритании Остином Чемберленом, которая состоялась 11 октября.
Остин Чемберлен[1]
В беседе с асом британской политики Красин с ходу заявил, что советская экономика успешно развивается и тому, кто вложит в нее средства, гарантирована небывалая выгода. В качестве примера он привел США, которые всего три года назад поставили Союзу первый трактор, а теперь таких тракторов было уже 26 тысяч. «Подумайте, – восклицал он, – какие возможности для британской промышленности открывает советский рынок с его 22 миллионами крестьянских хозяйств!» А когда Чемберлен заметил, что большевистский режим недостаточно стабилен, его собеседник заливисто, как он умел, рассмеялся: «Мы существуем уже 9 лет, и заверяю вас, что мы просуществуем еще 199!»[2]
В итоге министр, настроенный вначале весьма неуступчиво, признал, что у англо-советских отношений есть перспективы, и выразил готовность вместе с советской стороной заняться их улучшением. Только Майский и жена Красина Любовь Васильевна знали, как тяжело далась полпреду эта двухчасовая беседа, к концу которой он едва мог говорить из-за нарастающей головной боли. По возвращении он признался своему помощнику, что Чемберлен ему не понравился. Это вполне понятно: в отличие от многих британских политиков, министр был бескомпромиссно враждебен к Советской России. Через несколько месяцев, когда Красина уже не было в живых, тот же Чемберлен объявил о разрыве дипломатических отношений с СССР и изгнал посольство из Чешем-хауса, где оно находилось больше полувека. Правда, виноваты в этом были не только мстительные лорды, но и ставший новым полпредом Розенгольц, который переусердствовал в революционной пропаганде.
А пока Красин готовился к другому важному разговору – с Монтегю Норманом, директором знаменитого Банка Англии, который в местной иерархии был, пожалуй, не менее важен, чем глава Форин офиса. Разговор шел полтора часа без свидетелей, но полпред пересказал Майскому его основные детали. По словам Красина, он объяснил, что развитие СССР может пойти по одному из двух путей: «Либо опираться в своем дальнейшем развитии только на свои собственные внутренние ресурсы, либо пытаться возможно шире использовать в этих целях финансовую помощь буржуазного мира, в частности Англии. Первый путь медленнее, но надежнее, второй путь быстрее, но опаснее, ибо ставит наше хозяйство в известную зависимость от недружественных нам сил. Тем не менее Советское правительство было бы готово рискнуть допустить известную инвестицию иностранного капитала в советскую промышленность в форме концессий и т. п.»