Леонид - стр. 39
Врачи докапывались до самых малых изменений, что произошли с ним во время падения в Средиземное море. Но не смогли обнаружить ту новую сущность, что поселилась в нем во время круговерти, когда смерч рассек ему грудь и вкатил под сердце таинственный шар, загадочный плод. Психологи ничего не знали о непорочном зачатии, случившемся в сумраке ревущего смерча.
Александр Трофимович лежал в палате, смотрел на чудесные розы. И ему казалось, что здесь побывала прелестная женщина, и он благодарно целовал усыпанные кольцами руки.
В палате появился доктор, весь в белом, и офицер в накинутом на плечи халате. Халат скрывал звание.
– Подполковник Верхотурцев?
– Так точно.
– Александр Трофимович, вам надлежит явиться в Кремль, где вам будет вручена правительственная награда. Награду вручит Президент. Вам достаточно часа, чтобы собраться? Машина вас ждет внизу.
Когда Александр Трофимович сквозь Троицкие ворота попал в Кремль и двинулся среди золотых и серебряных куполов, он пережил внезапное головокружение. Вдруг понял, почему воевал в Сирии, сутками лежал в укрытие, без воды и хлеба, наводил авиацию на скопление пехоты и танков. Самолеты, взлетавшие с базы Хмеймим, поднимались отсюда, из Кремля. Здесь загружались бомбами и ракетами. Здесь пилоты садились в кабины, взлетали, взяв курс на Пальмиру и Алеппо. В сирийском небе летели золотые и серебряные купола, пикировали на дороги, наносили удары. А потом возвращались в Кремль, раскрывали тормозные парашюты и опускались на кровли соборов. Под пыльным сирийским солнцем тускло сияли не самолеты, а купола кремлевских соборов.
Это было легкое помрачение. Так случается, когда резко встаешь, и все вокруг начинает плыть, все в жидком стекле. Мир теряет подлинность и становится мнимым.
Александра Трофимовича проводили вверх, по широкой парадной лестнице. Ввели в Георгиевский зал.
Бриллиантовая вспышка ослепила Александра Трофимовича. Хрустальные люстры сияли как солнца. Золотом на белом мраморе были начертаны имена героических полков, батарей, экипажей. Александр Трофимович испытал ликование. Его звали к себе эти русские герои, несущие русскую славу через океаны, хребты и пустыни. Он зван на их корабли, в их походные колонны и стреляющие батареи.
В зале были расставлены кресла. Высился подиум. В креслах сидели те, кто ожидал наград, а также именитые гости, кто своим присутствием придавал торжественность церемонии.
Вежливый служитель, сопровождавший Александра Трофимовича, называл имена гостей. Среди них был знаменитый дирижер, чей оркестр гремел во время национальных скорбей и торжеств.