Леона. На рубеже иных миров - стр. 114
Она осторожно взяла птичий окорочок за торчащую кость и с наслаждением откусила большой, еще горячий кусок. Рот ее тут же наполнился сладковатым мясным соком, и она едва не застонала от блаженного удовольствия. Хотелось закрыть глаза и заурчать, настолько она была голодна, и настолько восхитительно вкусным казался после целого дня пути этот нехитрый ужин.
— Да некого там стрелять. Что птица, что зверье — они ж подальше от людей стараются быть. Поэтому нужно глубже в лес уходить за дичью. Мы ж не только рядом с обозом идем, но и лес по близости просматриваем, — пояснил наемник.
Он утер ладонью рот от птичьего жира.
— А кто в лес углубляется, тот и охотится. По возможности, само-собой.
Мужчина закинул в рот кусок лепешки и, подмигнув, похвастался:
— Этого я подстрелил.
Девушка искоса глянула на собеседника.
— Так ты хорош в стрельбе? — спросила она, доедая мясо
— Неплох, — не стал отрицать наемник. — Но все же с мечом обращаюсь лучше, — признался он, разламывая еще горячую картошку и снимая с нее черную горелую корочку.
— А где ты учился? — полюбопытствовала Леона, повторяя действия наемника с пачкающимися гарью клубнями.
Мужчина удивленно поднял брови.
— Почему ты едешь одна? — весело щуря глаза, ответил он вопросом на вопрос.
Леона понятливо усмехнулась и более не отвлекалась от еды, и не задавала неуместных вопросов. С ужином оголодавшие путники покончили быстро.
Кирьян сыто утер ладонью рот, отставил опустевшую миску и посмотрел на собравшихся у костра мужчин.
— Я пойду взвара налью. Тебе принести? — предложил он, вставая с нагретого места.
— Нет, спасибо. Не нужно, — покачала головой девушка, отставляя свою миску и вытягивая затекшие ноги.
Он молча кивнул и ушел за напитком. Сидевшие вокруг костра мужчины встретили его веселыми возгласами, подначивая и поглядывая в сторону оставшейся сидеть девушки. До нее доносились некоторые обрывки слов и отдельные, наиболее громкие восклицания, сопровождаемые взрывами гулкого хохота.
Но Леона не вслушивалась. Несмотря на усталость и навалившуюся сытую сонливость, мысли о случайно услышанном разговоре никак не оставляли ее. Она нутром чуяла растущее напряжение и грядущую опасность. Все звуки для нее отошли на второй план и доносились словно издалека, будто у нее в ушах вдруг оказалась вода или толстые ватные пробки. Все ее внимание было сосредоточено не на том, что́ они говорили, а на том, ка́к они это делали. Она напряженно всматривалась в освещенные пламенем костра лица, в их поведение, в жесты, пытливо подмечая детали и пытаясь понять, — кто же тогда был в лесу? Кто эти тайные недоброжелатели, которым она помешала? И главное — чем, и чего от них можно ожидать?