Леон - стр. 33
Когда-то я тискал Лину в подсобке, это воспоминание ничего теперь не вызывало, кроме стыда. А Герда казалась больше пугающей, чем привлекательной. Не получалось забыть, как она возвышается на носу корабля, как поднимает голову и раскидывает руки, будто крылья; кто она все-таки такая?! Я устал от смены пейзажей и немного отупел, мне хотелось одновременно скандалить, плакать и спать, и вот, когда я стал потихоньку задремывать в кресле, мы приехали.
Железные ворота открылись сами собой. Герда остановила машину у высокого крыльца; дом был трехэтажный, в окружении огромных деревьев, их корни струились по лужайке как змеи.
А на крыльце стоял тот, что выписал за меня вексель моему покупателю, убийце и шантажисту. И я сразу перестал видеть окружающую красоту.
– На чем мы остановились, сынок? Ты не совсем счастливчик. Кто же ты?
Комната в солнечный день была затемнена плотными шторами, и я, пока не привык к полутьме, едва мог различить огромный письменный стол, заваленный книгами, и еще книги – до потолка – на полках вдоль стен. Я мечтал бы сюда попасть, я пришел бы в восторг, если бы мне рассказали про это место…
Но теперь ничего почти не видел. Стоял и ждал, что вот сейчас он поднимется, шагнет – и выдернет из меня печень, например. И не вернет обратно.
– На первый взгляд ты вырожденный потомок Кристального Дома, я говорю «вырожденный» не для того, чтоб обидеть, сынок…
– Я вам не сынок.
– …Понимаешь, я сомневался, брать тебя или нет, потому что мне тебя представили как наследника Дома Кристаллов, а ты… кое-что другое. Твой отец точно был наследником, но слегка неудачливым, и оказался приемышем в купеческой семье… Опять не обижайся. Все это имеет прямое отношение к тому, что с тобой делать.
– По какому праву вы собираетесь со мной что-то делать?! – от страха я стал дерзким и совершенно забыл наставления Герды.
– Подойди, – он как ни в чем не бывало поманил меня пальцем, подтянул к себе старинный том и развернул в том месте, откуда свисала ленточка закладки.
Я подошел, будто под гипнозом. Глаза мои уже привыкли к приглушенному свету; на странице в его книге был рисунок. Гравюра. Точная копия того портрета, что висел у нас в столовой – Лейла, Мертвая Ведьма.
– Кто это? – мягко спросил мой собеседник.
– Прабабка, – отозвался я хрипло.
Лейла на странице ухмыльнулась – и снова замерла. Я вдруг успокоился, будто весь мой род поднялся на мою защиту.
– Вы хотите иметь с ней дело? Вы хотите… стать ее врагом?
Он удивился:
– С чего бы мне враждовать с пожилой женщиной, к тому же мертвой?