Ленинградский щелкунчик - стр. 5
Она натягивала одеяло, и ласковый голос мамы, и нежное прикосновение её руки и губ погружали Ясю в сон. А потом к ней приходил Елисей и, свернувшись тёплым калачиком у головы хозяйки, до утра мурчал ей уже свои сказки.
Ясе опять стало невыносимо голодно – и она вынула из кармана последний на сегодня кусочек чёрного невкусного хлеба. Хотя взрослые говорили, что этот хлеб полезный, потому что в нём много всяких семян диких лечебных трав, и мягкой коры сосны и берёзы, и какой-то непонятной целлюлозы, девочке он совсем не нравился, но больше есть было нечего. И она, отломав несколько крошек, положила их в рот и принялась долго рассасывать. Ясе полагалось три кусочка в день, по сорок два грамма, она это чётко знала. Но мама всегда давала ей ещё – из своего хлеба, и взрослые тоже давали. А потом мама стала терять сознание от голода, и девочка решила, что не будет больше есть мамин хлеб, и говорила, что сыта. А сахарок и сухарики от папы она держала на очень крайний случай. А сейчас ей было просто приятно осознавать, что они у неё есть, и голод ненадолго отступал.
Елисей вылез из-под ящиков. В тусклом свете было видно, что он необычайно взъерошен – шерсть стояла дыбом. В один прыжок кот оказался перед девочкой, встав на задние лапы, положив передние на колени Яси, он протянул усатую мордочку к её лицу.
– Беда, хозяйка. Ох, беда! – проурчал кот, уткнувшись в самое ухо девочки. – Пришёл в город крысиный король. Я котёнком слышал страшные сказки о нём от мамы Коши и старых котов, но думал, мол, сказки для малышей, чтобы боялись и слушались.
– Я знала! Я всегда знала, что ты можешь говорить! – радостно воскликнула девочка и поцеловала Елисея в бархатный нос. – Но почему ты всегда молчал?
– Это не в наших кошачьих привычках, – мягко произнёс Елисей. – Но сейчас особенный случай! Крысиный король пришёл – я его видел!
– Ты видел крысиного короля? – вздрогнула девочка.
Кот кивнул головой:
– Да, видел. Мыши ночью пропали. Странно, подумал я, и отправился посмотреть нижний тоннель, там они часто снюхивались. Я осторожно прокрался туда и вижу – серая река плывёт. Пригляделся – только спины крыс и мышей. Идут куда-то, шуршат хвостами, скребут когтями.
– Ой, страшно-то как! – зажмурилась Яся.
– Нет, маленькая хозяйка, пока не страшно, страшно будет потом, – сказал Елисей, лизнув девочку в щёку. – Шуршит серая река, течёт вперёд, извивается. Притаился я и жду, смотрю, куда крысы с мышами идут. И когда последние прошли, я уши прижал и пополз за ними. А там ход длинный такой, а в конце свет тусклый горит и пещера подземная, сверху корни торчат и дух тяжёлый – крысиный… – Елисей поднёс подушечки лап к носу, брезгливо понюхал, наморщился и громко чихнул.