Ленинград в борьбе за выживание в блокаде. Книга третья. Январь 1943 – январь 1944 - стр. 47

, хотя, конечно, их получали не только рабочие, но и другие категории населения блокированного города. В декабре 1941 г. Совет Народных Комиссаров СССР разрешил выплачивать зарплату рабочим, инженерно-техническим работникам и служащим временно бездействующих предприятий Ленинграда из расчета их среднего заработка[207]. Это решение правительства имело большое значение для сохранения производственных кадров блокированного города.

В декабре 1941 г. военная техника, выпускаемая ленинградскими предприятиями, предназначалась не только и не столько Ленинградскому фронту. По специальному распоряжению ГКО 50 % изготавливаемого в Ленинграде вооружения должно было быть отправлено центру, и Москва бдительно следила, чтобы это распоряжение неукоснительно соблюдалось. 9 декабря 1941 г. А. А. Кузнецов, отвечая на упреки Г. М. Маленкова, требовавшего отправлять полковые пушки и минометы «скорее и больше», заверял: «Все пушки, 120-мм и 82-мм минометы мы ни в одну из наших дивизий не даем, а все вам отгружаем… Мы подбираем все остатки угля и торфа, вынуждены были законсервировать работу почти всей текстильной промышленности и целого ряда предприятий – только для того, чтобы обеспечить производство пушек и минометов»[208]. А. А. Кузнецов обещал «отгрузить» Москве до 20 декабря примерно 100 пушек и 120-150 минометов[209]. Эти пушки и минометы, изготовленные ленинградскими рабочими в нечеловеческих условиях, переправляли в разобранном виде самолетами на станцию Хвойная, где их собирала бригада рабочих Кировского завода для дальнейшей транспортировки по Ладоге.

Несмотря на экстремальные условия жизни в блокадном городе, не прекратились полностью занятия в школах. Правда, число учащихся в них значительно сократилось: к январю 1942 г. почти 36 тыс. человек занимались в бомбоубежищах, в том числе около 1200 старшеклассников, продолжавших обучение на протяжении всей зимы 1941-1942 г.[210] В конце декабря 1941 г. школы по разрешению Исполкома Ленгорсовета прекратили занятия, и только 39 школ продолжали занятия без перерыва.

В связи с начавшейся в декабре 1941 г. массовой смертностью в блокированном городе резко возросло число детей, оставшихся без родителей. Действовавшие на середину декабря 1941 г. 17 детских домов не могли принять всех детей-сирот, и потребовались чрезвычайные меры по борьбе с беспризорностью, которые, к сожалению, были приняты с опозданием. Если в середине декабря 1941 г. в детских домах находилось 2020 детей, то на 1 января 1942 г. – 2730[211], т. е. за критические дни декабря 1941 г. в детские дома было вновь определено немногим более 700 детей.