Лемурия - стр. 21
Игнат погрозил пальцем кухонной мойке.
– Не-е, – протянул он. – Напрасно убрал, Миша. Напрасно бутылку убрал! У меня алкогольная релаксация…
– Глупость из тебя лезет алкогольная! – заметил Михаил. – При чём здесь – любишь народ или не любишь? Может, и любил бы до беспамятства, только на черта ему моя любовь? К чему эта демагогия, Игнат? Пришёл в жилетку поплакаться? На времена и нравы пожаловаться? Ну что ж, давай скажем другу другу красивые и правильные слова. Давай поклянёмся, что будем трудиться не жалея сил, и дадим измученному бытом обывателю парочку книг в красивой обложке, которые помогут ему скоротать время в метро. Или, пардон, в ватер-клозете.
– Три! – заяввил Игнат.
Поднял и быстро опустил три пальца.
– Три книги дадим!
– Хоть десять! – воскликнул Искандеров. – Я ведь твои мыслишки на лету ловлю! На лету, Игнат! Ты сделал меня продаваемым, узнаваемым, покупаемым и так далее! А я, нехороший человек, после ухода жены раскис, размяк, заперся в доме, сижу бирюк бирюком, и все идеи свои творческие наглым образом гроблю, с тобой не делюсь. И ты, бедолага, вынужден с юными оболтусами общаться, силы на них тратить, тексты их в издательский формат втискивать. Кого в «негры» вербовать, а кого (ужас какой!) и с нуля раскручивать. И столько сил на это уходит, а результат… Будет ли он ещё – не известно. А под боком у тебя гад Искандеров сидит, один из трёх самых раскрученных авторов, и пользы от него – никакой. Даже не с гулькин нос, а никакой! За несколько месяцев – ни одной новой книги. Пара статей, и всё. И обидно тебе Игнат до слёз, и тянет к горячительным напиткам. Так?
– Так, – согласился Игнат. – Молодец, Миша, обо мне ты подумал. Творчески, так сказать, осмыслил ситуацию. А о себе ты подумал?
Он перевернул рюмку и ложкой постучал по ней. Раздался мелодичный звон.
– По тебе звенит этот колокол, Миша! По тебе!
Поставил рюмку на стол.
– Плесни ещё! Не жадничай!
– Договаривай всё, – потребовал Михаил. – До конца! Тогда допьём. Может, ещё и за добавкой в магазин побежим.
Игнат удивлённо поднял брови.
– Зачем самим бежать? Я водителя пошлю!
Остатком горбушки добрал остатки салата. Пережёвывал долго, медленно двигая челюсти.
Искандеров терпеливо ждал.
– Ладно, говорим откровенно, – решился Игнат. – Миша, ты же специфический автор. У тебя есть свой авторский стиль. Ярко выраженный, запоминающийся! И его, блин, трудно имитировать! Понимаешь, куда клоню?
– Понимаю, – ответил Михаил. – Клони дальше, не стесняйся.
– Так вот, – продолжал Игнат. – Имя твоё ликвидное отдельно от текстов продавать трудно. А я пытался… Помниль, Миша?