Лекарство от смерти - стр. 47
Так вот кто таков господин Тэйн! Так вот к какому человеку отправляет тебя хозяин!
– Я… слышал об этой службе, – говоришь ты.
– Ну вот. А господин Тэйн – служил. Да он этого твоего мерзавца по стене размажет, если тот только посмеет сунуться. Впрочем, тот и не сунется, можешь быть уверен. Потому что если служба только узнает, что кто-то посмел…
– Спасибо… спасибо, господин Вагрит… – глупо улыбаешься ты, не зная, как выразить свою благодарность, а чувство облегчения, охватившее тебя, таково, что, кажется, ты сейчас просто взлетишь…
– Я, конечно, не всесильная служба, – говорит господин Вагрит. – Но, как и она, своих людей не отдаю никому. Я купил тебе место в почтовой пассажирской повозке, – добавляет он. – Ты как раз успеешь позавтракать.
Звон почтового колокольчика, пронзительный и яркий.
Почтовые возницы, не довольствуясь обычным звоном своих колокольчиков, носят их магам. Зачаровать «на звон». Голоса таких колокольчиков далеко слыхать. Гораздо дальше, чем обычных. И, конечно, такие колокольчики не обязаны звенеть одной-единственной нотой. Они вызванивают мелодии. Подчас – несколько разных мелодий подряд.
Каждый возница старается заказать мелодию попричудливее, не то что у других. Причем это их личное, стародавнее соперничество. Почтовая служба эти выкрутасы не оплачивает. Возницы платят из своего кармана, причем зачастую втридорога, уводя из-под носа у конкурентов самые модные «звоны». Существуют даже музыканты, сочиняющие музыку только для таких вот колокольчиков.
Злые языки даже утверждают, что возницы чаще меняют мелодии для своих колокольчиков, чем нижние рубашки. Это, конечно, не так, почтовый возница должен быть очень опрятным, иначе долго в таковом качестве не продержится. Но то, что многие из них предпочитают отдать последнюю заначку не на новые сапоги, а обзавестись ранее никем не слыханным «звоном», – чистая правда.
Отправление.
Сытые почтовые кони дружно трогают с места. Возница по-доброму на них покрикивает. Ты сидишь, забившись в уголок, делая вид, что спишь.
Звон почтового колокольчика далеко разносится вокруг.
На самом деле тебе по-прежнему страшно. А может быть, даже еще страшнее. С того памятного вечера ты нигде не встречал своего преследователя, ты даже не можешь быть уверен, преследует ли он тебя, ведь тот ужасный сон мог оказаться всего лишь сном. Ты так надеешься на это… и все-таки боишься. Он… он может быть где угодно… притвориться кем и чем угодно… Его последние слова не отпускают тебя, неотступно следуют за тобой.
«Еще встретимся…» – глухо шепчет пустота за твоей спиной.