Лекарство - стр. 18
– Это просто контур, бестолочь.
Я опускаю альбом на столешницу. Не могу рисовать и думать тоже. Как ни старайся забыть произошедшее не получается. Вокруг шумят голоса, двигаются кисти, шуршит бумага под напором грифеля. Но я не здесь. Мысленно я все еще в лесу, среди почерневших стволов, потревоженных сугробов и разбитой в дребезги машины.
– Еще как похожи, гляди, – Майкл дорисовывает в глазах точки, как в арахисовой скорлупе.
– Эй, руки! Вот увидишь, это будет зашибенно. Ты еще не видел мой Тауэрский мост. Когда я его закончу – это будет умереть не встать. Все в классе в трубу выпадут.
В альбоме Майкла возвышается здание академии. Суровые серые стены, прерывистые линии лицевого фасада, готические шпили крутой, островерхой крыши – все вырисовано с точностью, которой позавидовал бы сам да Винчи. Но даже архитектурное мастерство Майкла не позволяет разглядеть моим глазам то, что с недавних пор они видят везде. Купол, часовня, крест – церковь, неприметный бугорок на лице вечно дремлющего Фрейзера.
Хоть я решила оставить все в прошлом, голос совести решением разума не заглушить. И сейчас этот голос вовсю кричит: я должна туда вернуться. Только так я смогу выяснить, было ли это все на самом деле.
Машина проезжала здесь, свернула направо, затем в вглубь леса. Я бреду дальше по лесной дороге по следу размытых воспоминаний. Добраться автобусом до трассы оказалось легче, чем я думала. Куда сложнее найти дорогу, когда вьюга развеяла единственные отблески надежды. Раздавленный куст, покореженные ветви, яма – вроде бы это было здесь. Память уводит все дальше в чашу, заставляя картинки в голове обрастать все большим количеством деталей. Дорога становится тоньше, а нить воспоминаний все туже натягивает нервы. Заметив ободранные деревья, сворачиваю налево. Здесь, точно. Выхожу к громадной ели, метра три в высоту. Ствол, наполовину вдавленный внутрь. Это то самое дерево. Именно здесь машина наткнулась на острые лапы ели! Но… кадиллака нет. Как же так? Куда он подевался? Глаза вылавливают смутное сияние в сугробе. Разгребаю руками снег и достаю кусок покореженного металла. Боковое зеркало дядиной машины. Значит, я это не придумала. Это все было на самом деле! Тогда где автомобиль? Капот расплющен, стекла разбиты, двигатель наизнанку. Она ведь не могла просто так исчезнуть! Тревожные мысли разлетаются в стороны подобно стае перепуганных синиц, уловив эхо отдаленного шума. Хруст веток, слева, справа, впереди. Будто кто-то пробирается сквозь заросли. От страха бегу подальше что есть силы, пока шум не тонет в скрипе снега под ногами, а лес не открывает передо мной свои недра.