Лекарь-воевода (Окончание); Победитель - стр. 15
– Мне староста надобен.
– Я – староста, – ответил седобородый.
– Так вот, староста, сейчас в деревню войдет небольшой обоз, а следом за ним сотня конников. Все полузамерзшие и напуганные. Так что ежели будем шуметь, добра не будет. Как тебя звать?
– Акимом, – отозвался староста, начиная осознавать беду, свалившуюся на него.
– Акимом моего отца звали, вечная ему память! А меня Климом кличут, полутысяцкий опричного ополчения. Прежде всего ты мне должен сберечь обоз в двадцать коней.
– Да ты что! Где я…
– Аким, ты хочешь сохранить свою деревню? Тогда думай и отвечай. Овин у тебя есть?
– Овин-то… В нем хлеб немолоченный.
– Худо, вовремя нужно молотить! Далеко он?
– Хлеб же там!
– Ты что, хочешь погубить у меня коней и воев?! Повторяю, где овин? – Клим поднял плеть.
Мужики угрожающе двинулись к воеводе. Медведь поправил саблю, рядом встал Гулька и спасшийся вой. Мужики попятились. Из метельной белести на улицу въезжали подводы обоза. Староста уныло ответил:
– Овин тут рядом, на околице.
– Хорошо. Вот подъедут все, посылай своих, кого поумней, чтобы снопы сдвинуть, возчики помогут. Очаг там есть?
– А как же.
– Теперь, как сберечь конников? – Староста развел руками. – Скажи, у вас такие метели надолго?
– Нонче зимой ни одной не было, это первая. Так не меньше седмицы крутить будет.
– Село поблизости есть?
– Верст двадцать.
– А лес, бор самый близкий?
– Есть. Верстах в пяти…
– Не пойдет. Ближе. Учти, сам поведешь нас в такую вьюгу.
– Небольшой есть, в версте примерно.
– Ладно, поведем туда конников.
– А как же с этими? Ведь набились… А у меня дети, старики, больные…
– Вот сотник. С ним разберетесь. Обмороженных и слабых по избам, а здоровых по баням, ригам и в овин, там, думаю, места хватит. А теперь пошли в избу, где свободнее. У нас помяли одного, лечить будем.
С саней сняли неудачливого возчика, он слегка постанывал. Изба, к которой подвел староста, была прочно заперта, на дворе лаяли псы. В щели забора виднелись молодцы с дубьем. Вызов хозяина остался без ответа. Клим приказал ломать ворота. Появился молодой мужик и впустил Клима и еще человек пять. Возчика раздели, положили на скамью. Клим ощупал его, тот, сдерживая крик, скрипел зубами. Приказал нащепать толстых лучин, завернул их онучами, обернул грудь, убежденно сказал: «Ничего страшного. Ребра помяли слегка», а сотнику и старосте поручил решить, сколько сюда еще воев на постой ставить.
Вышел Клим на улицу, забитую ветром со снегом, и только сейчас ощутил разницу между теплом избы и снежною круговертью.
К деревне приближались конники, они спешились и шли по трое в ряд, тянули за собой коней. При малейшей остановке припадали к ним – закреплялась дружба воя с конем. Не заходя в деревню и не давая время на отдых, сотня повернула резко в сторону в еще большие сугробы. Впереди шли два мужика с палками, рядом Савва. Клим на ходу объяснял сотнику и десятникам, а те воям, что в версте их ожидает укрытие, не объясняя какое. Из обоза взяли и раздали воям топоры, пилы, лопаты.