Лекарь-воевода (части VII и VIII) - стр. 6
Юрша, собираясь идти к людям, старательно продумывал, что он станет говорить им о своей прошлой жизни. Потребуется врать, говорить явную ложь, похожую на правду, да простит Всевышний! Это святая ложь! Назвался Климентом, Климом потому, что день апостола Климента приходится на день его рождения.
– Дяденька… Нет. Дядя Клим, – улыбнулась ему Весела, – ты все знаешь?
– Всего никто не знает, Василисушка. Когда не знаешь – легче жить, а узнаешь, другой раз места себе не находишь! Вот так-то.
– Василисушка! Это из сказки?
– Из сказки и из жизни… Вот намелешь муки, напечешь лепешек, и станешь ты Василисой Премудрой… Ну, поели, Богу помолились, теперь за работу.
Ближе к вечеру Юрша зажигал лучину и начиналась учеба. Он на дощечке, покрытой воском, учился писать левой рукой. Рядом Весела со своей дощечкой. Юрша объясняет чтение:
– Добро есть – де, добро аз – да. Вместе – де-да.
Она смотрит на него широко открытыми голубыми глазами, повторяет, пытается писать. Но ее внимания хватает на несколько минут. Вдруг она прерывается, вскакивает и бежит поправлять лучину или подбросить сушняка в огонь.
Юрша удерживает ее от порывов, но скоро замечает тоску в ее глазах. Он сажает ее рядом с собой, кладет на голову руку и начинает рассказывать. Сегодня – из Библии о чудотворце Елисее, который жестоко наказал детей, насмехавшихся над взрослым человеком. А в другой раз воскресил теплом своего тела сына благочестивой женщины…
– …Вот и ты теплом своего тела отогрела и вернула меня к жизни…
И так изо дня в день Юрша упорно приучал Веселу к усидчивости, к труду. На библейских примерах учил жизни, иногда по нескольку раз повторяя непонятные наставления. И от всей души радовался, когда видел, что труд не пропадает даром.
Юрша еще с зимы начал собираться в поход к людям. Прежде всего его беспокоила обувь. Идти нужно в лаптях, а плести их не умеет. Пришлось чинить старые. Следующая забота – одежда. Из имевшихся рубашек и сарафанчиков Весела выросла. Пришлось ушивать одежки ее матери. Юрша носил рубище, его рубашка и кафтан были безнадежно порваны, идти в таком не годилось. У родителей Веселы и у Сургуна на пасеке были старые вещи, но Юрше они не впору, он в плечах пошире. Пришлось не только чинить, но и перешивать, а с одной рукой всякая работа во много раз труднее.
Но вот пришла весна: теплое солнце и теплый ветер с полдня. Снег набух водой, побежали ручьи. Озеро потемнело и разлилось до самой избы. Лес наполнился гомоном птиц, на проталинах зажглись голубые и желтые огоньки первых цветов.
Юрша ждал, когда из оврагов уйдет вода и реки войдут в берега. Он не собирался возвращаться сюда, но мог прийти Сургун, и для него, как только земля оттаяла, они с Веселой вскопали небольшой участок земли и посеяли овес – все-таки подспорье. Ну, а если никто не появится, пусть радуются птички да зверушки лесные.