Лехаим! - стр. 10

Загорелый худой Моня прыгал в воду прямо с площадки, минуя ступени. А когда он заплывал далеко в море, белотелый и мускулистый Фима спускался по лестнице в воду, поглядывая через сваи на плещущихся по соседству купальщиц…

Меньшая часть посетителей купальни – это спортсмены, которые, как Моня, устраивали длинные заплывы. Большая – солидные господа, так же, как Фима, стоя на неглубоком дне, с интересом рассматривали визави по женской половине.

Наконец друзья устроились в тени под навесом и заказали лимонад.

– Какими судьбами? – спросил Моня, подскакивая и прыгая на одной ноге, наклонив голову: он вытряхивал из ушей воду.

Фима неопределенно пожал плечами и ловким щелчком отправил окурок на женскую сторону. Там взвизгнули.

– А как дядя Абрам и тетя Нехама? – не унимался Моня. – Как они устроились в Аргентине? Пишут?

– Пишут. Родственникам. У меня же нет адреса.

– И что пишут?

– Что, что? Евреи где-нибудь жили не как евреи? Им что Винница, что задница, без разницы…

Официант принес высокие бокалы со звенящим внутри льдом.

– Лехаим! – подняв бокал, объявил Фима.

– Ефим, а ты что здесь делаешь?

– Так я же тут остался.

– Я что, не вижу? В Баку что делаешь?

– Слушай, Моня, у меня к тебе дело…

Моня тоскливо посмотрел на бесцветное от жары небо.

– …Одолжи мне свой паспорт. Мне отсюда исчезнуть надо. Срочно. А я тебе его пришлю обратно. Сразу, по почте. Не сомневайся. Кровью могу расписаться.

– Ты опять что-то взорвал?

– Ну вроде того… Да ладно, шучу! Меня один гад из Ростова ищет. Требует, чтобы я на его дочке женился.

– Еврейка?

– Какая еврейка?

– Девушка эта еврейка?

– Нет, хуже. Грузинка. Рыщут абреки ее папаши по всему Кавказу. Обещают зарезать. Я вообще в этом деле евреек не люблю, они какие-то мокрые. Я половой антисемит! – гордо закончил Фима.

– И куда ты, антисемит, отсюда бежать собрался?

– Сегодня ночью есть пароход в Энзели, оттуда через Тегеран в Палестину. Дальше видно будет. Кстати, у тебя как дела?

– У меня нормально. Работаю у Нобеля. Он меня посылает осенью учиться в Сорбонну.

– Пашешь на капитал!

– Слушай, Фима, сюда, я похож на дурака? Где ты, где грузинка с абреками? Паспорт я тебе дам, но через неделю сообщу, что его украли, по той простой причине, что ни в какую Персию ты не собрался и ни черта ты мне обратно не пришлешь. Я был у Гусманов, там все знают, что ты жил у Шаумяна, а он социалист, агитирует на промыслах…

– Нельзя быть таким умным, Моня! – Фима встал. – В Париж он уезжает! Взорвать бы твоих Нобелей к чертовой матери! Паспорт лучше одолжи товарищу!