Легко видеть - стр. 111

Его сняли с поста директора центра, потому что он надоел хозяевам не столько «западными» увлечениями (хотя и ими, конечно, тоже), сколько тем, что они так и не ощутили никаких значимых изменений в своем информационном обеспечении за то время, пока он отвечал за это – а прошло с тех пор, как его назначили, ни много ни мало около двенадцати лет. Колоссальные затраты своих собственных и чужих сил, громадные, хотя и недостаточные для получения эффекта затраты государственных ресурсов и финансовых средств – все пошло для него прахом. Если что созданное им и осталось на пользу дела, то работало уже не на него, а на тех, кого он и в грош не ставил, поскольку давно уже привык считать, что его интеллекта с лихвой достаточно для всего информационного центра, и потому оставлял рядом с собой только тех, кто без собственных закидонов делал, как он приказывал, а непрошеных инициатив не проявлял. Надо сказать, что своих подхалимов и льстецов Антипов не уважал никогда и мог обращаться с ними вполне бесцеремонно, зная, что такая публика выдерживает любое обхождение с собой, хотя при смене господина обязательно старается вцепиться прежнему повелителю сзади в штаны. Но без льстецов и подхалимов он давно разучился жить и без их славословия просто плохо себя чувствовал.

Видимо, самым главным своим достижением в карьере и вообще обретением в жизни Антипов считал власть над людьми. Он привык ощущать себя повелителем сотен людей, работавших в его центре, и весьма влиятельным лицом в глазах еще двух-трех тысяч людей, собирающихся защитить и утвердить в ВАК»е свои диссертации. Он совсем не пресытился сладостным чувством власти, когда его отлучили от нее, и вовсе не собирался от нее отказываться. У него под рукой остался очень скромненький запасной аэродром – должность профессора при кафедре высшей математики в учебном институте, даже не заведующего кафедрой. Конечно, он получил возможность рассчитывать на благосклонность хорошеньких студенток, пренебрегавших изучением точной науки, в обмен на приличную оценку в зачетной книжке, или аспирантки, которой мог понадобиться научный руководитель по теме, требующей применения серьезного математического аппарата, но это в принципе была весьма краткосрочная власть, а ее корыстная – с одной стороны, – и весьма смахивающая на вымогательство – с другой стороны – природа была очевидна до неприглядности даже ему самому. Не этого требовательно жаждало его честолюбие. Женщины сами должны были желать сближения со столь сильной личностью, почти сверхчеловеком, каким он себя представлял – пожалуй, кем-то вроде Бонапарта, имевшего неограниченное предложение со стороны дам, заинтересованных в близости с ним.