Легион. Первый контакт - стр. 10
– Зачем? Меня и здесь неплохо кормят, – Клим протянул подполковнику оружие. – Твоё?
Андрей Викторович забрал ружьё и привычным движением профессионала закинул его на плечо.
К машине подошёл Леонид за второй партией охотничьего снаряжения.
– Парень, погуляй пока, – строго приказал фээсбэшник, даже не сомневаясь, что его приказ будет незамедлительно выполнен.
Однако не на того напал. Лёня вопросительно посмотрел на Клима и, только дождавшись его кивка, отошёл к навесу с мангалом.
– Глеб, я понимаю, ты обижен, возможно, даже зол. На меня, на кантору, но так было надо, – тон фээсбэшника ни как не походил на извиняющийся. Подполковник говорил сурово, жестоко, впечатывая каждое слово. – Потери на войне неизбежны и ты это знаешь не хуже меня.
– Оправданные потери, – поправил его Клим. – Вы же просто сдали нас боевикам. Отдали самоубийственный приказ.
– Вы давали присягу умереть за интересы родины, если это будет необходимо, – напомнил подполковник. Цинично, но он считал себя вправе произносить подобные слова. Андрей Викторович был боевым офицером и сам не раз смотрел смерти в лицо. Корочки сотрудника Федеральной Службы Безопасности были лишь для прикрытия. На деле же мужчина работал в Службе Внешней Разведки, куда в свою очередь перешёл из Главного Управления Генерального Штаба более известное как Главное Разведывательное Управление.
Клим зло ощерился и в порыве неконтролируемой ярости схватил бывшего товарища за грудки.
– Вы отдали самоубийственный приказ. И ты это знаешь. Смерть моих ребят на твоей совести, гнида.
Леонид, издали наблюдая перепалку мужчин, напрягся, но пока дело не дошло до драки, решил не вмешиваться.
– Думай, как хочешь, – Андрей Викторович спокойно смотрел в глаза взбешённому леснику. – Скажу лишь одно – это был гамбит, и партия осталась за нами.
Клим отшатнулся от друга. Вот оно что. Люди с генеральскими погонами в высоких кабинетах просто вели свою игру не жалея жертвуя фигурами, а он то думал преступная халатность…
– Андрей Викторович, шли бы вы лесом вместе со своими предложениями. На службу я не вернусь.
Другого ответа Одинцов и не ожидал услышать. Он хорошо знал своего товарища – гордый, с обострённым чувством справедливости, готовый выполнить любой приказ, не порочащий чести офицера, но не каждый приказ готовый отдать.
– Клим, – подполковник впервые за весь разговор назвал товарища оперативным позывным. – Дело очень серьёзное.
– Как в Сирии три года назад?!
– Всё намного серьёзнее, – на какое-то мгновение подполковнику показалось, что бывший майор СВР переступит через гордость и свои принципы и примет предложение. Показалось.