Легенда о витязе Актеоне и волшебном Змее - стр. 6
Царь добился своего. Теперь он точно знал, что три года враги не посмеют напасть на него с моря, а значит едва ли пойдут и с суши. Целых три года можно готовиться к осаде, растить воинов, придумывать новую тактику, обзаводиться союзниками. Наверное, это мало, но несравнимо много, если представить, что уже завтра за городскими стенами будут стоять полчища варваров, для которых здесь нет ничего святого, ни прошлого, ни настоящего, ни будущего. В глазах их будет лишь жажда злата и крови, дьявольский огонь, испепеляющий все чистое и живое вокруг. Десятки тысяч мародеров и убийц, по которым плачут все плахи мира, полезут на крепостные стены, не отдавая себе отчет в своих деяниях. Даже умирая от копий и стрел защитников города, они ни на миг не пожалеют о себе, и с хохотом самого дьявола падать будут в бездну… О, ужас, на голову мирных граждан!
Царь долго молится перед святыми иконами. Никто не знает кроме него о дальнейших его действиях, никто. Малейшая утечка информации и все пойдет прахом, все полетит в тар-тара-ры и не укрыться будет от врагов ни ему, ни его семье, ни друзьям, ни единому доброму горожанину. Все, что строилось веками будет сожжено и сброшено в море и там найдет свой вечный покой. И только слезы добрых дельфинов и стоны русалок будут напоминать о былой радости и мире. Необходимо представить все это зло, чтобы знать, чего опасаться, чтобы не тешить себя бесплодной идеей, что все не так страшно и враг будет благороден и милостив. Нет, не будет, никогда! Как и не было раньше.
Через несколько дней после начала строительства кораблей для заморских купцов к нашему Царю прибыли его ближайшие соседи цари. В бешенстве, тайном смятении и испуге, вошли они в комнату для приема близких друзей. Царь пил чай и вкушал бублики с корицей, которые ему испекла накануне одна из бывших рабынь, прибывших из мавританского плена и хорошо изучившая восточную кухню и не только. Вид у него был спокойный, умиротворенный и даже счастливый. Он пил чай, расположившись на роскошном плюшевом ложе и с удовольствием наблюдал, как за окном в голубом небе носились стайки стрижей и ласточек.
– Ой, ой-тыж, ха-ха, как носятся, сорванцы! Ишь ты, ха… какие быстрокрылые, ох…!
Стрижи и ласточки гоняли в небе свою молодь, пролетая над самым окном государя и почти касаясь крыльями ажурных решеток. При этом они издавали радостные крики, напоминающие повизгивание дельфинов.
Царь, улыбаясь во весь рот, поднялся к гостям. Други обнялись и облобызались.
Один гость, опустив взгляд в пол, спросил Царя: