Легенда о шпионе - стр. 6

Уссурийская тайга очень сильно отличалась от растительности Циндао. Но двум молодым китайцам некогда было любоваться лианами винограда, висящими на сосне, цветением липы и аралии, заслушиваться стрекотом голубых сорок. Лишь иногда они дивились сине-зеленым бабочкам Парусника Маака размером с ладонь, которые садились на камни ручья.

Только хариусы, водившиеся в ручье, радовали парней, рыбу можно было пожарить на длинной палочке и съесть. Можно было найти жёлтую вешенку – ильмак или древесный гриб муэр, все шло к рису, привезённому с собой. Иногда удавалось поймать съедобную лягушку или амурского полоза. Один раз парни поймали кожистую черепаху трионикса, и у них был праздничный ужин.

Ван и Ли мыли в ручье золото. К трудностям физической работы добавлялись полчища кровососущих насекомых. Вот и тогда Ли отгонял от себя звеняще-гудящий рой, ругаясь и смешно размахивая руками.

– Ван, я песню про нас сочинил. Слушай:

Тигры идут на север,

Оставляют в снегу следы.

Только солнце в них верит,

Направляя на путь судьбы.

– Здорово про тигров. Путь судьбы – это дао. Движение к цели всегда лучше, чем сама цель.

Ли попытался возразить, что золото очень важно для выкупа сестры, но тут злая мошка укусила Ли в веко, и Ли громко шлёпнул сам себя по глазу. В этот момент Ван, откинув очередную лопату золотоносной породы, увидел в песке серебряное ожерелье и спрятал в одежде.

Как только старатели ложились на ночь в своём шалаше, глаза от усталости сами закрывались, и юноши проваливались в сон, и никакие комары уже не могли помещать спать до рассвета.

Ван той ночью видел очень яркий сон: ясный день, на фоне ступенчатого водопада красивая девушка в старинной богатой одежде, в расшитом халате, с высокой причёской. Девушка обратилась к Вану:

– Я принцесса Хун-лэ-нюй. Ты нашёл моё ожерелье. Его сделали на пожертвования от ста дворов, и оно передавалось в нашем роду от матери к дочери много раз. Но я потеряла его, когда бежала от Куан-Юна, коварного дяди моего мужа. Не говори об ожерелье никому и не продавай, а подари той, с кем будешь жить всю жизнь.

Ван резко открыл глаза, поразившись реалистичности сна. Оглядевшись он понял, что находится в шалаше, рядом, посапывая, спит Ли.

С приходом осени нашим старателям нужно было собираться домой. Ван и Ли шли через дикую тайгу. Им нельзя было встречаться ни с китайцами-хунхузами3, ни с русскими солдатами.

В конце октября парни наткнулись на браконьерскую клетку-ловушку с живой тигрицей, которая при виде людей стала метаться по клетке.

– Кто-то заработает на шкуре и внутренностях больше, чем мы на золоте,– Ли оценил стоимость зверя.