Легенда о розе. Цена предательства - стр. 7

После его исчезновения еще целый год в городе была большая смута. В перестрелках и резнях погибали люди каждой из враждующих сторон. Горели клубы и рестораны Шумовых, взрывались наши склады, автомобили и недвижимость. На всех членов обеих семей велась настоящая охота.

Это обязательно закончилось бы полным уничтожением одного из кланов, если бы московскому смотрящему не надоело смотреть на этот беспредел.

Под угрозой лишения всего имущества им предложили либо помириться, либо обоим покинуть город и разъехаться по разным сторонам. Никто из них терять нажитое не захотел, поэтому оба сделали вид, что простили друг другу все обиды и продолжили дальше жить в одном городе и заниматься тем, чем занимались раньше.

Только теперь, вместо четырех фамилий, осталось две.

Шумовы и Стародубцевы.

А вот зачем вернулся Кляйсеныш, или как его стали называть после того скандала, Крысеныш, еще предстоит выяснить.

Из воспоминаний меня вытягивает ощущение холода. Ванна давно остыла, а за окном совсем стемнело.

Выбравшись из воды, быстро обматываю вокруг груди полотенце и босиком, на цыпочках, бегу в комнату. Проходя мимо комода, машинально пихаю нос в красные бутоны, делаю вдох полной грудью и только после этого надеваю сорочку из тончайшего шелка. Набрасываю на холодные плечи плед и звоню Люсе с просьбой, принести мне чаю с мятой.

- Вы бы поели, Ирма Сергеевна, - предлагает женщина, подавая мне чашку с чаем.

- Не хочу, спасибо, - отзываюсь вяло, - в ресторане поужинала.

При воспоминании о неожиданной встрече меня невольно передергивает. Пред мысленным взором тут же всплывает наглая ухмылочка Кляйса.

Как же я любила его!

Все эти его ужимки, нахальные улыбочки, насмешливые взгляды. Пошлые шуточки и откровенные прикосновения.

Подонку даже пальцем пошевелить не пришлось, чтобы я бегала за ним, как мартовская кошка. Я и так была влюблена в него чуть ли не с семи лет, с первой встречи на чьих-то там похоронах.

Помню, как в отместку родителям за то, что они притащили меня на столь скучное мероприятие, я специально спряталась от них среди толпы скорбящих родственников покойного. Да так хорошо, что в итоге сама потерялась.

Испугалась сильно. Бегала от одной кучки людей к другой, пока меня не остановил мальчишка чуть старше меня с двумя ямочками на щеках и смешливыми глазами цвета кофе без молока.

Похохотав надо мной от души, взял за руку и отвел к моим родителям. Они ругались, а я смотрела в спину удаляющегося мальчика и понимала, что влюбилась навсегда.

Тайно вздыхала по нему десять лет, пока вдруг однажды, встретившись на очередном банкете, он не позвал меня на свидание. Родителей тогда уже не было, а мой дядя опекун был категорически против нашей с Марком дружбы, несмотря на то, что я была уже совершеннолетняя. Не нравилось ему его воспитание.