Легенда о Горностае - стр. 19
Горностай убегал все медленней. Было ясно – ему скоро конец. Колеса жерновов вращались, а пламя в них из синего стало белым.
Конечно, на таких схватках запрещено использовать по-настоящему смертельные приемы. Такой бой – это развлечение, пусть и жестокое. Но тут был особый случай. К тому же Горностай – варвар. А значит, сам виноват в том, что вызвал гнев культурного человека.
Жернова сошлись, чудом не раздавив белокурую голову. Снова удар. И еще один, сломавший торопливо выставленную печать словно ореховую скорлупу. Опять удар, а за ним сразу же атака зажимом.
И вот, после последнего прыжка, который потребовал от варвара нечеловеческой ловкости, случилось нечто немыслимое.
Едва ли не быстрее, чем способен уловить человеческий глаз, Горностай контратаковал. Обессиленный и обожженный, он бросился в третью за сегодня атаку.
Прыжок! Рывок!
Вот это да!
На какое-то мгновение показалось, что худой стройный варвар и вправду превратился в ловкого белого зверька горностая. И этот зверек легко проскользнул между жерновами, вокруг шеи и вцепился Северо-Восточному Урагану прямо в багровое от натуги лицо.
– А-а-а!– заорал воин клана Черного Дракона. Ему было настолько больно, что не хватило сил даже на ругательства.
Он взмыл, как акробат, но Горностай взмыл вместе с ним. Ураган взревел еще громче, его жернова заполыхали пламенем ада – но сколько он ими не кружил, достать Горностая был не в силах. Обессиленный этой злобной ношей, Северо-Восточный Ураган рухнул на арену и зарылся лицом в арену. Энергия из его рук, шипя, растекалась в песок, оставляя ручейки мутного стекла.
Горностай уже стоял над ним. Он опять был своего обычного роста. Деловито, словно трофейную тушу оленя, он перевернул своего поверженного противника и начал примериваться к его груди.
Сердце Маленького Парчового Барса почти остановилось. Он узнал эту сцену, хотя прежде читал только ее описания. Именно так готовятся распороть пополам тушу поверженного демона, чтобы достать жемчужину его души…
– СТОЙ! – донеслось с ярусов.
Варвар поднял голову. Его глаза сверкнули, и по-своему красивое вытянутое лицо показалось особенно похожим на мордочку животного.
И вдруг он ответил. Причем на довольно правильном языке.
– Разве не за это ведутся сражения? – спросил Горностай.– Я предположил, что мы сражаемся за то, чтобы съесть жемчужину врага и забрать себе его силу, мастерство, секретные приемы?
Кто-то охнул, кто-то захихикал. Несколько детей на задних рядах попытались поднять одобряющий свист, но затихли после пары звонких подзатыльников.