Ледяной Саркофаг - стр. 2

Лена лишь кивнула, не в силах ответить. Ее глаза, широко раскрытые за очками, бегали по снегу, по серому небу. Она слышала. Слышала не только вой ветра. Слышала слабый, назойливый шепот подо льдом. Как скрежет камней, как скрип огромных плит, сдвигающихся с места. Как… бормотание. Она боялась об этом говорить. Кто поверит? Безумие от холода и стресса. Так скажет Элис. Так подумает прагматичная Мика. Картер лишь хмыкнет.

– Дистанция? – рявкнул Картер, оборачиваясь. Его фигура, мощная даже в объемном костюме, казалась единственной твердой точкой в этом катящемся белом хаосе.

– По мертвым точкам… еще километра три. Если прибор не врет. – Голос инженера был ровным, но Алексей уловил в нем тончайшую нить сомнения. Приборы врали. Со времени катастрофы – странные помехи, искажения магнитного поля, сбои в простейшей электронике. Антарктида словно сопротивлялась их попыткам выжить.Мика, с трудом удерживая навигатор в варежке, склонилась над ним. Экран потрескивал, изображение плыло.

– Три километра, – пробормотал Финч, спотыкаясь. Алексей подхватил его под локоть. Рука профессора была ужасающе легкой и холодной даже сквозь слои ткани. – Три километра… как от Рима до Карфагона… по дну моря. – Его бормотание терялось в реве стихии.

– Экономьте силы, профессор, – сказал Алексей, усилием воли заставляя свои замерзшие легкие работать глубже. – Разговаривать – роскошь.

– Разговаривать… – Финч качнул головой. – …это последнее, что… отличает нас от… этого льда, Алексей Васильевич. Последний бастион… разума. – Он закашлялся, долгим, мучительным кашлем.

– Как пульс? – спросила она у Алексея, кивнув на Финча.Элис подошла ближе, жестом предложила профессору глоток из своего термоса. Вода внутри уже была почти ледяной.

– Слабый. Очень. Ему нужен отдых. Тепло.

– Тепло? – фыркнул Картер, услышав. Он остановился, его взгляд метался по белой мгле. – Здесь нет тепла. Здесь есть движение или смерть. Остановимся – замерзнем за десять минут. Ваш профессор знал, на что шел. – Его тон был безжалостным, как и окружающий ландшафт. – Вперед. Торопиться.

Алексей почувствовал знакомый укол гнева. Картер был прав. Чудовищно, цинично прав. Остановка равнялась смерти. Но и Финч был прав – они теряли не только тепло, но и человечность с каждым шагом в этой белой пустоте. Он кивнул Элис, взвалил руку профессора себе на плечи, принимая часть его веса.

Они шли. Казалось, вечность. Время потеряло смысл, измеряясь лишь количеством шагов и убывающей глубиной снега под ногами. Иногда ветер ненадолго стихал, и тогда на них обрушивалась оглушительная тишина, еще более страшная, чем вой стихии. Тишина абсолютного одиночества. Тишина могилы размером с континент. И в этой тишине Лене чудились те самые шепоты – глухие, вибрирующие, идущие из глубин.