Ледяной поцелуй страха - стр. 14
«Не проспать бы», – подумал он, укладывая после купания сына в кровать и закутывая его в покрывало. Выставил на мобильном будильник на семь утра и, попросив Никитку не бояться, торопливо принял горячий душ. Когда он вышел из ванной, сын уже спал. Андрей тихонько лег рядом и осторожно поцеловал мальчика в пахнущий шампунем затылок. Ну что ж, приключения на сегодня окончены. Завтра они благополучно попадут на станцию и уедут ближайшим поездом в столицу.
Глава II
Той ночью Полина долго не могла уснуть, ворочалась с боку на бок на неудобном жестком матрасе, то и дело взбивала тощую, словно похудевшую на долгой изнурительной диете, подушку, пока на нее сердито не шикнула Настя:
– Хватит боксировать подушку, она тебе не груша!
Полина перевернулась на спину, закинула руки за голову и затихла. Если бы не эта задержка, ехали бы они сейчас в поезде. Ей всегда хорошо спалось в них: мерные покачивания и стук колес убаюкивали ее лучше всяких колыбельных. Думая о поездах, она вспомнила соседку по купе, рассказ которой дал ей идею для нового романа. Полина решила, что «спишет» один персонаж с той женщины. Только кто это будет и какую роль сыграет в повествовании, она еще не знала. Так нередко происходило: персонажи проявлялись в ее воображении постепенно, будто изображения на фотобумаге, открывались ей не сразу, иногда долго оставаясь безымянными, без профессий, без историй или, наоборот, без внешности, но уже со значимой ролью в сюжете. Полина ли придумывала им истории, или они сами «рассказывали» ей их, оставалось спорным вопросом. «Как тебе удается делать персонажей такими живыми?» – как-то спросила Настя. «Я просто пью с ними чай», – ответила Полина. Во время работы над каждой книгой она думала о героях как о настоящих людях, с их вкусами и привычками, пропускала через себя их переживания, давала им возможность проявлять себя в поступках, хоть частенько это и шло вразрез с уже придуманной линией поведения и ломало изначальный сюжет. А еще она «пила с ними чай»: представляла себе, о чем могли бы говорить герои за чашкой чая на кухне, хоть эти диалоги и не имели никакого отношения к роману. Но, представляя себе эти «чаепития» между персонажами, она «подслушивала» их бытовые разговоры, «подглядывала» за их привычками, фиксировала жесты, мимику, тембр голосов, чтобы потом использовать это в рукописи. Вот тот герой, оказывается, говорит быстро и тихо, когда волнуется. Этот, когда задумывается, трогает кончик носа указательным пальцем. А у этой героини волосы совсем не темные и жесткие, как Полина изначально написала, а мягкие светлые кудряшки, и на ее щеках появляются при улыбке ямочки. Значит, и характер, и диктуемые им поступки у героини будут другими. И хоть мама ворчит, что Полина выдуманной жизнью подменила себе настоящую, ей нравится это. Ей не скучно, ей всегда интересно. Только вот случился этот кризис – ну, с кем не бывает! Устала: шутка ли – написать за последние три года столько книг! Молодец Настя, нашла верное средство. Если бы не она…