Ледяной босс - стр. 32
Ага, так и есть, спорить не буду.
– Но это не всегда так было, – отвечаю я, чуть приподняв бровь.
– То есть? – поднимает он обе брови.
Театр бровей какой-то… До того, как кто-то не засунул руку мне в трусы, он мог бы рассчитывать на соблюдение с моей стороны всех правил субординации. А теперь я оказалась в совершенно непонятном и дурацком положении.
Вроде бы он продолжает вести себя, как строгий начальник, но ведь и происшествие из истории не вычеркнешь. Целовал, лапал, проникал под одежды. Вот вам и диссонанс. Сердце мечется и не может выбрать линию поведения, соответствующую ситуации.
– Что «то есть»? – уточняю я.
– Что ты имеешь в виду? – донимает меня босс, сдвигая на этот раз брови к переносице.
– То, что вы вроде как спать в моём номер надумали, – тоже хмурюсь я, чтобы не нарушать взаимную гармонию бровей.
На мой взгляд, босс стоит слишком близко ко мне. Я касаюсь спиной зеркала, а он чуть нависает надо мной. В общем-то в лифте ничего произойти просто не может. Ехать недолго, седьмой этаж, кнопки «стоп» нет, она только в кино бывает, да и лифт новый и застрять в самый «неподходящий» момент не должен. Но он застревает.
Алкоголь из мозгов выветрился, превратившись, как заметил Дрозд, в запах перегара. Поэтому моё радио не работает, и что творится в его голове я не знаю. Вернее, не слышу, но могу догадываться по вспыхнувшему плотоядному блеску его глаз. Такой же блеск был и у Хряща с Косым, и даже время от времени у моего любвеобильного мужа.
И что это значит? То, что все существа мужеского пола одинаковы. «Все мужики козлы, счастье – в труде», – часто говорила Лена Зырянова, подруга моей старшей сестры. Ей, с её-то опытом, верить можно было, но мне не хотелось. Да и сейчас не хочется.
– Даже не… – начинаю я и слышу звук открывающихся дверей.
– Монинг, – звучит приветствие на английском языке.
Приятный женский голос, желает нам утречка. Лифт не застрял – чего только в голову не придёт после перелёта в компании двух бандосов и нескольких глотков водки. Бррр… Как вспомню, так вздрогну.
Я произношу взаимное пожелание эффектной иностранной незнакомке, ну и Дрозд, разумеется тоже. Голос его делается бархатистым и немного игривым, а сам он превращается в галантного джентльмена. Впрочем, он поворачивается к ней и слегка разочаровывает, сообщая, что мы движемся наверх к своему седьмому этажу, в то время, как ей нужно вниз. Она терпеливо едет с нами, и там уже мы разлучаемся.
Правда, мой шеф, как мне кажется, проявляет к нашей случайной попутчице явный интерес и успевает трижды оглянуться, прежде чем закрывающиеся двери прячут чужестранку от его глаз.