Ледяной босс - стр. 29
Я протягиваю валенки, Хрящ тоже подчиняется и когда стюардесса уходит, Косой недовольно хрипит:
– Хорош нарываться, Харитон Протасович.
Сказав это, он вдруг начинает ржать, а из ожившего радиоприёмника доносится:
– Харитон Передасович, а-ха-ха!
– Завали хлебало, – зло шипит Хрящ.
– Чёрный, сука, спецом такие имена стрёмные придумал… Типа в наказание. Хер выговоришь!
– Бля… кончитные имена, спалимся…
– Вот же Снегурка мусорская, как она нас выкупила?
– Она чё здесь делает? А вдруг нас примут на прилёте?
– Надо глотку промочить, а то гнали как волки…
– Так, – говорю я, – а ну, заткнулись оба! Сейчас голова от вас взорвётся.
– Ты чё, мы ж и так молчим, – сипит Хрящ.
– Не ори, – вторит ему Косой. Мне терять нечего, я мусора сегодня завалил, так что тебя подрежу одним махом, рука не дрогнет. Сиди тихо, я сказал, не вякай. Готовься получать удовольствие.
– Пусть думает, что я в натуре мента грохнул.
– Кого ты завалил, мусора? Ты наверное перепутал и своего друга Харитона Передасовича завалил. На сеновал, да?
– Чё ты протявкала? – взвивается Хрящ, а Косой снова гогочет.
– А-га-га! Передасовича!
– Пожалуйста, будьте добры вести себя тише, – снова появляется перед нами вторая стюардесса.
Веселье ненадолго стихает. В целом, я пока не понимаю, что происходит, и не знаю, как себя вести… Но ничего, разберёмся… Самолёт набирает скорость и отрывается от земли. Косой прилипает к иллюминатору, а эфир заполняется его восторженными междометиями.
– Ещё будешь? – спрашивает меня Хрящ.
– Сейчас она набухается и я её в сортир затащу…
– Настолько не набухаюсь, не надейся, – делаю я страшные глаза, но к бутылке всё-таки прикладываюсь.
– Да ладно-ладно, чё ты, нормально ж всё, – говорит он и тоже отпивает из бутылки.
Хрящ делает несколько больших бульков и передаёт бутылку Косому. К моему изумлению они вдвоём выпивают литр водки меньше, чем за полчаса.
– Ну вы даёте, – качаю я головой.
– Ну дык, – гордо отвечает Косой и убедительно икает.
Они наполняют эфир пьяным гомоном и мне остаётся лишь задавать вопросы, осторожно подправляя ход их мыслей в нужном направлении. Делать это несложно. Например, я говорю:
– Быстро же вы новые паспорта раздобыли.
Сразу после этого радио начинает разрываться от их мыслей и я узнаю, что оба недовольны своими новыми именами. Хрящ теперь именуется Харитоном Протасовичем Хрущом, а Косой Кузьмой Абрамовичем Козоглазовым.
– А-ха-ха! Козоглазов! Овцеротов, в натуре овца! – ликует Хрящ
– Сука Чёрный, гнилую ксиву сделал, – злится Косой.
В общем, я выясняю, что Чёрный заплатил в новогоднюю ночь лейтенанту и тот выпустил обоих. Но теперь они в розыске. Поэтому их экстренно перебрасывают в Улан-Удэ, но лететь надо через Иркутск. Там их встретят и возьмут на крупное дело, а потом переправят дальше.