Ледяное взморье - стр. 19

– Ничего, – сказал Грунов, – я владею немецким.

– Хорошо! Мы с оберштурмфюрером поедем на «Опеле».

– Я понял, – кивнул бывший начальник штаба корпуса.

Штурмбаннфюрер повернулся к Хальзеру:

– Глаузер с нами, остальным отдыхать. Всей группе от имени рейхсфюрера Гиммлера объявляю благодарность. Дальнейшее ваше использование будет определяться в управлении абвера.

– Да, господин штурмбаннфюрер.

Обер-лейтенант Глаузер отошел к эсэсовцам. И это было непонятно, диверсант, по сути, второй человек в группе, по крайней мере, по званию и должен быть с майором СС, когда остальным приказано оставаться до получения приказа.

Штурмбаннфюрер заметил замешательство Грунова, снизошел до объяснения:

– Вы удивлены, господин полковник, хотя ничего удивительного в моем распоряжении нет. Обер-лейтенант Глаузер будет работать с вами и дальше. А вот где и по какому направлению, извините, сказать не могу.

– Понятно, господин штурмбаннфюрер.

– Ну, тогда по местам, господа.

Все сели в автомобиль. Водитель «Кюбельвагена» с интересом посмотрел на офицеров, которые собрались у машины и командовали дальше, оставаясь в форме старшего офицерского состава РККА.

– Вы говорите по-немецки? – обратился он к Грунову.

– Да, шарфюрер.

Немец оказался общительным:

– Хорошо. А это правда, что вы служили начальником штаба целого стрелкового корпуса?

– Да, Ральф.

– О, вам известно мое имя!

– Назвал штурмбаннфюрер.

– Как мне обращаться к вам?

– Полковник. Думаю, это будет правильно.

– Начальник штаба корпуса – это высокая должность. А почему вы не генерал? У нас в корпусе, где мне раньше приходилось возить представителя службы безопасности, начальником штаба был «генерал-майор».

– Должен был получить. В октябре. Теперь… но это ладно.

Шарфюрер, ловко управляя армейской машиной, уверенно сказал:

– Будете генералом в Риге.

Грунов рассмеялся:

– Это вряд ли. А скажи мне, Ральф, партизаны в вашем тылу есть?

– В этом районе были небольшие диверсионные группы, партизан нет. Соседей вроде беспокоят. Но с ними эффективно борются.

– Значит, дорога безопасная?

– Абсолютно, герр полковник.

«Кюбельваген» сильно тряхнуло. Переднее левое колесо попало в колдобину.

– Черт побери эти дороги, извините, герр полковник.

– Ничего.

Дорога заметно ухудшилась, потянулась в лес. Водитель умолк.

Грунов повернулся, позади на удалении в пятнадцать-двадцать метров следовал «Опель». И никакой охраны. Значит, немцы чувствуют себя здесь в безопасности.

Он проговорил на русском:

– Быстрее бы уйти от линии фронта.

Водитель не понял:

– Что, господин полковник?

– Да нет, это я про себя.