Ледопас. Пробуждение льда - стр. 4

– Пап, что-то случилось?

Отец только покачал головой, отхлебнул чай из кружки, съел печенье, и только после этого признался:

– Ты прости, Агата, – он часто называл её Агатой, когда был задумчив, или наоборот, когда у него не было времени подумать, например, если Оксана делала что-то опасное, то отец окликал её именно этим чудным именем, – Наш поход придётся отложить на пару дней. У меня неожиданная командировка. Завтра летим к Южно-Чуйскому хребту. Вернусь не раньше, чем двадцать третьего к ночи. На всякий случай раньше двадцать четвёртого не жди.

– А отказаться ты не мог? – нахмурилась девочка.

– Нет. Борис Иванович очень просил помочь. Да ты не переживай! Всего пара дней – и мы с тобой нацепим рюкзаки на спины, и отправимся к Корумду.

Оксана бросила косой взгляд на два полусобранных рюкзака, стоящих в коридоре. Обидно было до слёз. Она любила эти поездки в горы, когда они вдвоём с отцом забирались в звенящую речными порогами каменную глушь. Там, в одиноком домике, замершем в тени огромного Корумду, их неизменно встречала тётя Тамара. Для девочки она казалась чудесной волшебницей, и часто Оксане мечталось, что однажды отец женится на тёте Тамаре, и они все вместе станут жить в Горно-Алтайске, в их небольшой квартире, притулившейся задним двором к горе, округлой и безлесой, словно затравеневшая половинка яйца. Обычно у отца получалось выкроить летом дней десять для поездки к затерянному среди бескрайних просторов дикого Алтая домику тёти Тамары. Он скучал без неё, Оксана это видела и чувствовала.

– Пап, а почему ты не женишься на тёте Тамаре? – спрашивала она отца в четыре года, и в восемь, и в десять.

Отец не отвечал вовсе, или отвечал какой-нибудь шуткой, или сердился. Пожалуй, только в этом году Оксана стала понимать, или хотя бы догадываться, какие причины заставляют отца жить без жены и ездить к женщине, которую он любит, всего на несколько дней в году. Наверное, думала Оксана, у неё есть другая семья, муж, а, может быть, даже дети… И папу она любит, и бросить семью не может.

Обидно, конечно, что какой-то другой мужчина для тёти Тамары важнее, чем её, Оксанин, отец. Обидно, что какие-то другие дети называют тётю Тамару мамой, а Оксана её мамой назвать не может, хотя иногда ей очень-очень хочется это сделать. Особенно, когда тётя Тамара радостно выбегает ей навстречу из домика и долго-долго гладит её по голове. Или, когда вечером присаживается на край её кровати и рассказывает какую-нибудь чудесную сказку. Или, когда утром с какой-нибудь звонкой песней расчёсывает ей волосы… Обидно, обидно, обидно! Но всё равно Оксана и в этом году с нетерпением ждала поездки к ней. И вот – задержка в виде непредвиденной папиной командировки.