Леди предпочитают брюнетов 2 - стр. 18

– Можно курить? – спросила и поискала глазами пепельницу.

Денис подвинул к ней небольшую, чёрную, какие обычно подают в кафе.

– Когда ты вернулся? – нашлась она, спросив первое, что пришло на ум.

Достала сигарету, подкурила.

– Недавно.

– Про отца знаешь?

– Да, ещё там узнал, когда искал варианты, как сюда приехать.

Денис собрал газеты, подъехал к шкафу и приподнялся, опираясь на здоровую ногу, чтобы положить их на полку.

– Давай, помогу, – Марго порывисто вскочила.

– Не надо! Я сам! – вдруг рявкнул он так, что она отпрянула.

Денис быстро смягчился.

– Извини. Мне надо учиться всё делать самому, чтобы не чувствовать себя беспомощным, когда никого рядом нет. То есть всю жизнь.

Маргарита, смутившись, отвела глаза.

– Почему ты не вернулся в свою квартиру?

– Нельзя. Да и нравится мне эта холостяцкая канура больше, чем те хоромы.

К слову, тут Маргарита ни одной картины подобной тем, что украшали его прежнее жилище, не увидела. Тут вообще всё было иначе: просто и максимально удобно.

– Я ничего о тебе не знала почти. Расскажешь?

Задержал на ней взгляд, глядел молча.

– Денис! – позвала она и повторила свой вопрос.

– Прости. Сентиментальный какой-то стал. И торможу иногда. Да, собственно, и рассказывать нечего.

Он опустил лицо, глядел на свои руки.

– Командиром роты был. На зачистку одного городишки пошли с двумя бойцами. И накрыло нас. Те двое на месте погибли, а мне в спину осколок. За мной ещё двоих послали. И опять обстрел. Оба пацана «двухсотые». А меня потом в плен взяли.

Маргарита с трудом сглотнула ком в горле. Видела, что ему неприятно говорить. По тому, как кадык дёргался, как желваки на скулах ходили.

– Тебя.. пытали? – зачем-то спросила она.

– Пытали, – кивнул Денис. – По рёбрам ногами били, под ногти иглы совали, прижигали окурками. Да много чего делали. Не буду рассказывать. Незачем тебе это знать. Такое видел, что вообще вспоминать не хочу. Как они других убивали на моих глазах. Я однажды после пыток не выдержал, признался, кто я и кто у меня отец. Они меня стали беречь и больше не били. То ли выкуп хотели, то ли на кого-то важного обменять. Даже военврач меня осмотрел. Хороший, кстати, мужик. Сказал, что мой осколок неизвлекаем. Где-то глубоко в тканях засел. Если пытаться вытащить, можно повредить что-то там. Якобы, в моём случае операция будет слишком травматичная. Сам осколок мелкий и жизненно важным органам не мешает, нервы не задевает, сосуды не сдавливает. В общем, здоровью не угрожает. Болит только, зараза.

– Сколько ты там пробыл?

– Не знаю точно. Некоторые дни как в тумане проживал, вообще не осознавал, день или ночь на дворе.