Леди из Миссолонги - стр. 22
– Ну, то, что Джон Смит купил большое количество съестных припасов и расплатился золотом. Золото у него под рубашкой, в широком поясе, а нижнего белья он вообще не носит! Хорошо еще, что Мисси уже ушла, когда он стал расстегивать рубаху; Максвелл говорит, что он и при ней бы не постеснялся. Он чертыхнулся в ее присутствии и к тому же сказал что-то такое, из чего можно было понять, что Мисси якобы не леди. И, уверяю тебя, его никто на это не провоцировал!
– Охотно верю, – сухо сказала Друсилла, беря с блюда последнее пирожное.
В этот момент в комнату вошла Алисия Маршалл. С горделивым выражением лица мать широко улыбнулась дочери, тетка же лишь состроила кривую гримасу. Почему, ну почему Мисси не могла быть такой, как Алисия?
Прелестное создание Алисия Маршалл! Очень высокого роста, с чувственными и в то же время строгими линиями фигуры, она имела ангельски светлую кожу, светлые и волосы и глаза, холеные руки, красивые ноги и лебединую шею. Как всегда, одета она была с отменным вкусом: светло-голубое шелковое платье (вокруг петелек вышивка, верхняя юбка по последней моде расклешена) подчеркивало ее грациозность и свидетельствовало о бесспорном «нюхе» на вещи. Одна из шляп собственного дизайна – свободная масса светло-голубого тюля и светло-зеленых шелковых роз – подчеркивала всю роскошь золотистых волос. Невероятно, но брови и ресницы у нее были совершенно явно темно-коричневые. Понятное дело, что Алисия, как и Юна, не раскрывала своего секрета, что подкрашивает брови и ресницы.
– Твоя тетушка Друсилла с радостью предоставит тебе льняное белье, Алисия, – объявила Аурелия с видом триумфатора.
Алисия сняла шляпку и стянула светло-голубые длинные перчатки, не способная ответить что-либо во время столь ответственных операций. И только положив их на столик, подальше от края она села, и раздался ее немузыкальный, безжизненный голос:
– Как это мило с вашей стороны, тетушка.
– Милость тут ни при чем, дорогая племянница, ведь твоя матушка собирается заплатить мне, – холодно промолвила Друсилла. – Так что приходи-ка с утра в следующую субботу в Миссалонги и выбирай, что тебе по душе.
– Приглашаю вас на утренний чай.
– Спасибо, тетушка.
– Свежего чаю, Алисия? Я распоряжусь… – засуетилась вдруг Аурелия; она немного побаивалась своей крупной, энергичной и честолюбивой дочери.
– Нет, спасибо, матушка. Собственно, я зашла, чтобы узнать, не слышно ли чего-нибудь нового об этом «чужаке в нашей среде», как называет его Билли, – губки ее скривились.
И снова прозвучал рассказ о незнакомце, и снова последовали пересуды. Наконец Друсилла встала, чтобы откланяться.