Леди и детектив, или Щепотка невезения - стр. 36
«Господи, до чего я докатилась, – подумала я. – Причём, в прямом смысле докатилась», – посмотрела на велосипед и закрыла глаза, как будто открыв их снова, рассчитывала увидеть совершенно другую картину. Например, уютную маленькую спальню в бабушкиной мансарде.
– Если ты въедешь в охрану, – собираясь с мыслями, сказала я Кельвину, – тебя совершенно точно арестуют и наложат штраф. Полицейские непременно свяжут велосипедное происшествие у «Мишель» и наезд на «Розовую мельницу». В этом случае наступает большая вероятность, что штрафом ты не отделаешься, и тогда праздновать свой роман дальше ты будешь за решеткой. И что самое печальное, мы с мистером Гарельски составим тебе компанию, – пессимистично закончила я.
Лицо Кельвина отразило напряжённую работу мысли. Перспектива, красочно расписанная мной, навряд ли привлекла романиста.
– Ты права, – вынужденно согласился он. – Но я не могу подвести Алишу, поэтому сам прорвусь в кабаре и решу эту проблему. И пусть меня посадят в тюрьму и выпишут штраф, но никто не сможет упрекнуть меня в трусости и том, что я бросил друга в беде.
– Мистер Стоун, – Гарельски восторженно посмотрел на писателя, – я восхищён вашей смелостью. От себя хочу сказать, что согласен ждать своей песни после вашего выхода из тюрьмы. Теперь я совершенно точно уверен, вы – человек чести!
– Благодарю, – мужчины пожали руки, крайне довольные друг другом.
– Всё, хватит, – прервала я их обмен любезностями. Никто не заставлял меня принимать предложение Кельвина. Доверенные мне перья потеряла я, поэтому, перебрав в памяти множество прочитанных законов (то, что я не стала юристом, не означает, что я перестала интересоваться юриспруденцией), я сказала: – Поступим по-другому.
Мужчины заинтересованно посмотрели на меня.
– Вы прямо сейчас идёте за угол и ждёте меня там. А я уж как-нибудь сама справлюсь.
– Вашими устами, леди Эванжелина, говорит сама мудрость, – согласился с моим предложением Серж.
– Спасибо, Ангелочек, – проникновенно сказал Кельвин и поцеловал меня в щёку, как будто отправлял меня не в ресторан, а как минимум в тюрьму.
Он нацелил велосипед в противоположную от кабаре сторону, и вскоре они с мистером Гарельски скрылись за стоявшим на перекрёстке домом.
Серж, уходя, заиграл свою «Шарманку», его громкий голос становился тише и тише, охранники на входе окончательно расслабились, и мне оставалось только одно: не посрамить оказанное доверие. Я взяла в правую руку боа и прижала его к груди, так крепко, как прижимают к ней сумку с деньгами и документами на оживлённом рынке в воскресенье, и широко распахнув глаза, направилась к входу. Вид у меня был напуганный и решительный, поэтому охранники приняли меня за недисциплинированную танцовщицу.