Леди Горничная - стр. 3
– Думаю, сейчас ка-ак переговорю с одой вроде как леди… Узнаю, как она дошла до жизни такой… секретарской!
Презрения в его глазах было столько, что еще чуть-чуть, и я сама начну задумываться: секретарша, это немного хуже, чем воровка или проститутка? Или намного хуже?
– Иду, значит, как написано, к этому самому служебному входу в особняк, как вдруг! Мимо меня юбка – фыр-фыррр! Башмаки – топ-топ! – издевательски продолжал лепрекон. – Бежит: фартучек, наколочка в волосах – горничная! Прямиком к Трентоновскому особняку… и за дверь шасть! Гляжу, а это она и есть! Искомая леди Летиция де Молино! – он откинулся на спинку кресла, глядя на меня с издевательским удовлетворением. И медленно, раздельно произнес: – Даже не секретарша, а… прислуга! Поломойка. Горничная.
– Секретаря леди Трентон зовут Лукреция, – стискивая в кулаке край фартука процедила я. Безликие демоны Междумирья, а память у старого пакостника до сих пор отменная, если он сумел меня узнать, не видев целых пятнадцать лет!
– Ты, конечно, изменилась… обвисла… – его взгляд нахально уперся мне в грудь, обтянутую форменным платьем горничной. – Полы на коленках драить да уголь из подвала таскать никого не красит.
За прошедшие пятнадцать лет я успела забыть, что говорить гадости для этого лепрекона все равно, что дышать: если рот закроет, задохнется и падет замертво!
– Даже бумажки разбирать не сгодилась? – злорадно продолжал он. – Писала ты всегда как виверна лапой… Только и осталось, что грязь за хозяевами подтирать.
– Только не говорите, что вас это… расстроило.
– С чего б меня расстроило, если я, как всегда, оказался прав? – всплеснул руками лепрекон. – Я еще отцу твоему говорил, что ты никчемное создание.
– Отцу вы говорили, что я «талантливая дочь гения». Это когда он умер, а брат вступил в наследство, я стала никчемным созданием, – напомнила я.
– Не хотел расстраивать клиента на смертном одре, – ощерился О’Тул. – Таланта в тебе ни на грош, только и название, что магичка.
– Я – маг иллюзий, – буркнула я.
Даже до войны магия иллюзий, в отличии от стихийной или природной, считалась так… дамским рукоделием. А уж когда началась война и алеманцы стали применять мобильные артефакты, позволяющие видеть иллюзии насквозь – ни во вражеский штаб под чужим обликом проникнуть, ни иллюзию подкрепления создать – наших и вовсе за магов считать перестали. На второй год войны иллюзоров в армию брали только наравне с обычными людьми. После войны ничего не изменилось: кто станет украшать парадный зал иллюзиями, если гостям достаточно глянуть сквозь артефакт… и они увидят голые стены и трещины в потолке.