Леди быть непросто - стр. 3

Власть, узурпированная сумасшедшим магом, возомнившим себя самим Богом — шутка ли? И ведь его поддержали… Не народ, нет, — правители. Я не могу судить их решения, тем более что в то время я была ещё слишком юна, но до сих пор помню обречённость отца, его злость, неверие. Он прекрасно понимал, к чему всё может привести. И ведь привело — магический фон в нашей местности до сих пор не стабилен, хотя прошло уже несколько лет, а в Лехве — центре всего происходящего безумия, до сих пор существуют немагические зоны.

Впрочем, для жителей Союза некоторая нестабильность магии не была столь большой трагедией — магов у нас немного, а те, что имелись, в большинстве своём мигрировали в Державы — Доннию или Прозию.

Не знаю, что бы было со всеми нами — со всем миром, если бы Империя не объединилась с Прозией, создав сильный, нерушимый союз. Державы спасли всех нас, подавили восстание и ныне держат наше правительство под своим неустанным контролем. Возможно, они — настоящая власть, но я не могу утверждать наверняка, всё же ситуация проходила мимо меня. Лишь статьи редко поступающих газет и намеки в письмах родителей были моими источниками информации.

Письма… В пансионате с этим было сложно. Отец старался держать меня в курсе всего, но он знал — наша корреспонденция просматривается и проверяется. Наше с принцессой местонахождение было известно лишь королям, так и должно было оставаться, потому письма наши бессовестно читались.

Именно отец, используя обтекаемые фразы, рассказал мне, что правители трёх королевств были смещены, и только Дарай и Абария избежали этой участи. Он же и сокрушался о том, что Державы поступили неблагоразумно, оставив нашего короля на прежнем месте, ведь Абария первой поддержала узурпатора, вложив в его планы большую часть королевской казны.

Что же, подобные речи могут быть пресечены казнью… как хорошо, что отец обучал меня наравне с братом, и я в состоянии разобрать его намёки. Однако раньше я понимала стремление отца научить меня — таким образом он стимулировал брата, а сейчас… Даже когда я вступила на службу к её высочеству, папа продолжал вести со мной подобные беседы.

Мои родители — невероятные люди. Отец, Карл, будучи кузеном короля, всё же предпочитал жить вдали от дворцовой суеты. Мать, Левистина, — маркиза из Дарая, между придворной жизнью и собственными увлечениями выбрала второе, потому всё свое детство я провела в нашем собственном «дворце». Хотя грамотные люди и назвали бы наш дом поместьем, я всё же запомнила его именно как Дворец — сказочный и прекрасный, с огромным садом и сотней невероятно красивых бабочек.