Леденцовые трости для Карамельки - стр. 27
Но я держалась. Смело глядя в яркие светящиеся глаза высокого синха, скрестила руки на груди, ожидая от него дальнейших действий. Нас разделяли два десятка сантиметров. В этом небольшом расстоянии стало накапливаться напряжение. Капля за каплей, разряд за разрядом – и вот, между нами практически трещат молнии.
Голодный взгляд мужчины остановился на моем лице. Он скользил по острым скулам, волосам, дрожащим от холода губам, но, кажется так и не мог найти того, что скал.
– С-с-омневаюсь, – процедил он сквозь зубы, едва шевеля красивыми твердыми губами. И я совершенно не поняла к чему относились эти слова. То ли ответ на реплику брата, то ли на мой выпад про преступление.
От него пахло едва уловимой свежестью, грозой и засухой, ветром и огнем. Аромат менялся каждую секунду, заставляя меня сильнее принюхиваться, и невольно наклоняться в сторону бога.
Внезапно сильные руки стиснули талию и рывком притянули к очень горячему телу. Меня обдало спасительным теплом. Закоченевшие пальцы вцепились в плотную тогу богу, который уже во всю сверкал клыками и смотрел на меня плотоядным голубым взглядом. В его радужках шевелились молнии и закручивались в спирали ураганные потоки воздуха, в зрачках сталкивались планеты, миры и чужие жизни.
Я затаила дыхание, забыв, как это вообще: наполнять легкие кислородом. Тяжелый взгляд говорил слишком о многом, и боюсь, к содержанию я совершенно не была готова. Разрушительное тепло чужого тела стало оковами похлеще тюрьмы, я не могла пошевелиться, только впитывала его присутствие, постепенно привыкая к жуткой властной ауре бога.
Он наклонился и коснулся моих губ. Не спрашивая позволения, не ставя меня перед выбором. Действовал жестко, так же, как и первый синх, брюнет. Но все же… Здесь было все иначе.
Несмотря на кажущуюся твердость, его губы двигались деликатно и нежно. От той разрушительной страсти первого не осталось и следа. Он пробовал. Как с наслаждением кладешь в рот первую ложку изысканного блюда в ресторане и ждешь ожидаемого послевкусия.
Лишь мазнул по мягкой коже, однако места соприкосновения тотчас вспыхнули, опаленные страстным огнём. Колени ослабли, руки рефлекторно вцепились в мощные предплечья, мгновенно оценив и рельеф, и вены под чужой кожей. А в низ живота потекла сладкая тягучая патока.
Да что это такое? Мне стало совсем нехорошо. Виски забились прилившей к ним кровью, а пресс чужой силы стал почти невыносимым. Я пошатнулась, не в состоянии больше стоять на ногах. Глаза сами собой закрылись, а тяжелая голова привалилась к чужому плечу. Позорище. Даже постоять за себя не смогла, Алина.