Льдинка. Во власти босса - стр. 20
— Можно? — тихонько стучу в дверь кабинета, в котором уже была сегодня утром, и слышу густой знакомый голос, от которого у меня непроизвольно бегут мурашки по коже.
— Входи, Инна.
И я делаю шаг внутрь. Он помнит моё имя. И я сама того не осознаю, как мгновенно теплеет моё сердечко в груди.
Хотя, как он не запомнит его, если теперь я буду его личным ассистентом? Его доверенным лицом? Поднимаю глаза.
И только сейчас понимаю, как я безумно успела соскучиться по этому красивому, чуть усталому лицу! Которое, действительно, записалось на мою подкорку, как и его запах.
— Готова? — кривит он свои манящие губы в тонкой усмешке.
— К чему? — чуть хриплым голосом спрашиваю я, делая шаг вперёд, приближаясь к нему всё ближе и ближе.
На слишком опасное расстояние.
— К подписанию контракта. Самого важного контракта в твоей жизни, — ухмыляется Вербицкий. И я замечаю, что его дорогая итальянская рубашка расстёгнута, и в открывшуюся прорезь видно загорелую кожу.
С густой шерстью на ней. Как у дикого зверя. Как у охотника.
Который подстрелил свою добычу.
10. 10
Я стою перед ним, и меня снова обдаёт ледяным холодом, хотя внутри я вся — пылающее пламя.
— С чего вы взяли, что это самый важный контракт в моей жизни? — дерзко смотрю прямо в его бездонные тёмно-серые глаза.
Сглатываю. Лишь бы он не заметил, как я волнуюсь. Ладони вспотели, ноги подкашиваются, но я не подаю и вида.
— Инна Лотоцкая. Девятнадцать лет. Дочь того самого покойного Игоря Лотоцкого… — задумчиво перечисляет он факты моей биографии.
А он уже навёл, оказывается, справки!
— Что же заставило столь блистательную девочку, подающую такие большие надежды, золотую принцессу, отличницу, ходить по собеседованиям и выпрашивать зарплату побольше? — смотрит он на меня.
И я снова вижу эту ненавистную насмешку в его взгляде. Как он рассматривает мою дешёвую одежду с иронично приподнятой бровью.
И я тут же вспоминаю красотку в дорогущих шмотках, только что выпорхнувшую из его кабинета…
Но значит, не всё ему всё-таки сообщили, раз он задаёт такие дурацкие вопросы. Это ведь и ежу понятно, что не от хорошей жизни я стою сейчас перед ним и выслушиваю его насмешки и нотации. И мой взгляд снова ненароком скользит по вырезу его рубашки.
И ещё ниже…
К его ширинке… Чем они интересно только что здесь занимались с той девушкой? Неужели нельзя это делать дома или в отеле?
Или господину Вербицкому доставляет ещё большее наслаждение трахаться со своими многочисленными любовницами именно здесь, на тридцать третьем этаже небоскрёба с видом на город? И чувствовать себя властелином мира?