Лавровый венок для смертника - стр. 21
В этот раз Грюн Эвард сам наполнил свою рюмку, но, поднеся ее ко рту, замер.
– Послушай, Рой, а ведь мне и в голову не приходило, что звонок может быть «подкидным». Кому-то действительно понадобилось свести нас на этом острове, здесь, в тюрьме «Рейдер-Форт». Как это ты сообразил?
– Что тут удивительного? – уже спокойнее, благодушнее пожал плечами Согред. – Я ведь начинал с детективов. К тому же всю жизнь проработал с преступниками. Меня буквально распирает от детективных сюжетов.
– Однако публиковал же ты не детективы.
– Ну и что? Все равно я весь переполнен кошмарными историями, которые так и просятся на бумагу. Ты не представляешь себе, какое мужество понадобилось, чтобы удержаться от соблазна. Но это разговор обо мне. А какого дьявола взялся за детективы ты? Это ведь первый твой опыт на детективном поприще, разве не так?
– Первый.
– Неужели ты думаешь, что в нашем деле так легко переквалифицироваться? – Согред откинулся на спинку кресла и зло, мстительно рассмеялся. – Гиблый вариант, поверь моему слову. Тем не менее я тебе помогу. В пределах возможного, конечно. Но сначала ты четко сформулируешь суть своей просьбы.
«Он убедил себя, что попытка обречена на провал, и почувствовал облегчение, – расшифровал его доброту Эвард. – Это лучшее из состояний, на какое только можешь рассчитывать, общаясь с Согредом. Так пользуйся же случаем!»
7
– Мне нужен смертник. Я хочу побывать в камере смертников, а затем собственными глазами увидеть казнь. А под нее – еще бы какую-нибудь сногсшибательную историю… Мне необходимо прочувствовать атмосферу этой вашей «тюрьмы смертников», проникнуться ее духом.
– Чью именно казнь? – машинально переспросил Согред.
– Да чью угодно. Я задумал рассказ о смертнике. О последних минутах перед казнью. Когда перед глазами обреченного проходит вся предыдущая жизнь. Когда он вновь и вновь покаянно прокручивает все, что связано с преступлением.
– Бред. Ни черта они не прокручивают.
– То есть?
– Одни мечутся, как звери, и бьются головой о стенки; другие впадают в такую прострацию, что уже напоминают мертвецов. К месту казни их волокут, как фантомов. Зря ты взялся за этот сюжет. Ничего ты в нем не достигнешь. Тоже мне открытие: «Прокручивают жизнь!..» Чушь!
– Подобный сюжет интересен сам по себе. И вовсе не в связи с участием в конкурсе.
– Ну да, ты ведь всегда мнил себя психоналитиком.
– Почему «мнил»? Я многое изучил… Мои критики…
– Знаю я твоих нанятых и проплаченных критиков… – прервал его Согред. – Оставим их в покое.
– Кого, конкретно, из моих критиков ты способен обвинить в «проплаченности»? – Согред заметил, как беломраморно побелела переносица Грюна, и вспомнил, что в дни молодости это тоже было признаком его приглушенного учтивостью гнева.