Лавкрафт. Я – Провиденс. Книга 2 - стр. 50
Из последнего предложения как раз и родилось громогласное высказывание, которое можно найти в начале рассказа «Холодный воздух»: «Ошибочно предполагать, что ужас неразрывно связан с темнотой, тишиной и одиночеством. Я нашел его в ослепительном свете дня, лязге большого города и среди обшарпанной и банальной обстановки меблированных комнат…»
Даже аммиачная система охлаждения взята из реальной жизни. В августе 1925 года Лиллиан рассказала Лавкрафту о походе в театр Провиденса, на что он ответил: «Рад, что ты не упустила постановку Олби. Странно только, что в театре было жарко. У них установлена отличная аммиачная система охлаждения – возможно, они просто жадничают и не используют ее в целях экономии»>129.
Фарнсуорт Райт, как ни странно, отверг рассказ «Холодный воздух», хотя именно такие мрачные истории ему обычно и нравились – цензуре было не к чему прицепиться. Возможно, как и в случае с рассказом «В склепе», ему не пришлась по вкусу довольно неприятная концовка. Лавкрафт был вынужден продать историю за смехотворные деньги в недолго просуществовавший журнал Tales of Magic and Mystery – она вышла в номере за март 1928 года.
За первые три месяца 1926 года Соня пробыла в Нью-Йорк примерно между пятнадцатым февраля и пятым марта. Раньше ее не отпускали из «Халле» на такой долгий срок, и после отъезда супруги Лавкрафт говорил, что, если дела в магазине пойдут хорошо, вернется она не раньше июня>130. Тем временем сам Говард тоже нашел работу, правда временную и откровенно унизительную. В сентябре Лавмэн устроился в престижный магазин «Добер энд Пайн» на пересечении Пятой авеню и 12-й улицы и уговорил начальство взять Лавкрафта на должность подписчика конвертов на три недели, начиная приблизительно с седьмого марта. В 1925 году Лавкрафт не раз помогал с этим Кирку и не взял с него за работу ни цента, так как Кирк всегда был к нему очень добр. Бывало, члены Клуба Калем вместе подписывали конверты, одновременно разговаривая, напевая старые песни и устраивая из этого настоящее развлечение. В «Добер энд Пайн» за такую работу платили по семнадцать с половиной долларов в неделю. Лавкрафт весело отзывался о данной затее («Moriturus te saluto![2] Перед окончательным погружением в бездну я расплачусь за все свои долги перед человечеством и кратко отвечу на твое драгоценное послание…»>131). В более позднем письме к Лавмэну Соня писала: «Пока я была в Кливленде, вы устроили Г. Ф. Л. подписывать письма для каталогов „Добер энд Пайн“. Он проработал всего две недели по семнадцать долларов за каждую, и эта работа была ему