Лавка Аваддона - стр. 22

обратился всё тот же кудрявый врач из экспериментальной палаты к девушке. Судить о том, что это была Вавилова, можно было только по характерному затылку, прикрытому черным жидковатым каре, и сутулой, невероятно худой спине с выпирающими лопатками-крыльями. Хотя здесь были и другие девушки, и даже дамы преклонного возраста.

Никакого обслуживающего персонала, кроме женщин в форме службы безопасности, в столовой не было. Автоматы с едой работали только от браслетов. Но когда Вавилова приложила свой к контейнеру с морковью, тот лишь пропищал и помигал красной лампочкой.

Врач хлопнул ладонью себе по лбу.

– Бли-и-ин, браслет тебе ещё ведь не прошили безопасники. А ну-ка, попробуй магнитный бейдж приложить.

Загорелся зеленый индикатор, на тарелку выпала горсть моркови, пять маленьких брусочков. Следующим был зеленый горошек в стручках, а дальше редис и азиатская капуста пак-чой.

Когда тарелки врача и его кандидатки достигли установленного лимита пищевой ценности, собеседники уселись на одну скамью за стол.

– Ешь. Может, это первый и-и-и… последний твой обед здесь, – врач опять взялся за старое.

– Это из теплицы наверху? Их безопасно вообще есть? – спросила Вавилова, указывая на овощи в тарелке.

– Да, экспериментальные проекты по госзаказу тиражировали ещё в 2023 году, когда началась напряженка с продуктами. За годы работы в этой лабораторной теплице стали разводить только морозостойкие и скороспелые сорта. – Первым врач закинул в рот стручковый сочный горошек, прожевал и продолжил. – Для питания сотрудников. Тогда же огромные деньги инвестировали в программу импортозамещения и разработки синтетических аналогов. Помнишь, когда из-за санкций исчезли чай, кофе, шоколад? – Он остановился, как будто и не собирался дальше говорить, а потом вдруг опять продолжил. – На самом деле над искусственными продуктами работали ещё в советское время, потом некоторые заводы закрылись. Хотя это такая гадость. – Врач без смущения мотнул головой в сторону тарелок галдящих парней. – Не к столу сказано, но так называемые «мясные» котлеты и сосиски получали из белка, который производили всепожирающие грибки, питающиеся даже пищевыми отходами, продуктами нефтепереработки и-и-и… помётом. По крайней мере так было, когда я ещё учился в университете. Конечно, эта белковая масса проходила очистку, дезодорирование, ароматизацию, окрашивание. Даже эксперты не могли на вкус отличить суррогат от натуральной колбасы. Для несведущих людей, может, и съедобно. Выжить на такой еде тоже можно, белка там достаточно. Сейчас вроде всякие водоросли входят в состав. Но пока есть хоть какая-то натуральная, привычная еда, лично я не стану жевать это франкенмясо, – говорил он тихо, монотонно, будто человек, увлеченный каким-то делом, будто в этот момент ему задали вопрос, требующий безотлагательного ответа, и он отвечает вроде, но продолжает своё интересное занятие и не удостаивает собеседника настоящим безраздельным вниманием. – Хотя и в хорошие времена не был охотником до колбасы и сосисок. Отец работал на мясокомбинате, таких историй нарассказывал, что, – врач передернулся, изображая отвращение.