«Лав – из» (сборник) - стр. 21

– Танцую.

– Танцуете?

– Танцую.

Антонина Васильевна молча закрывает дверь и возвращается в комнату.

Вот зараза, думает она, мой темперамент доведет меня до могилы.

Только бы не проснуться… только б не проснуться… Тьфу!

Антонина Васильевна открывает глаза. И сразу видит двух ворон, которые сидят на проводах и смотрят на нее через окно.

Жучка лижет Антонине Васильевне ноги.

– И что я теперь буду делать, – вздыхает Антонина Васильевна. – Еще слишком рано.

Читать не хочется. Переключать каналы телевизора тоже. Не хочется смотреть в окно – там слякотно и мрачно. Ничего не хочется.

Антонина Васильевна вспоминает про старые фотографии. Можно было бы заняться ими.

– Ну и кого ты обманываешь? – говорит она самой себе. – Все эти фотографии ты знаешь наизусть.

Антонина Васильевна заставляет себя встать. Закутывается в плед. Берет с полки первую попавшуюся книжку и устраивается с ней в кресле. Наугад раскрывает.

«Я научилась просто, умно жить…»

В этой фразе звучит какая-то тоска, какое-то болезненное, горькое одиночество. Меня это не касается, думает Антонина Васильевна. Я не одинока. У меня много чего есть.

– Хочешь на улицу, Жучка?

Жучка всегда хочет на улицу. Она радостно вымахивает в разные стороны обрубком своего хвоста. Лижет Антонине Васильевне ноги.

Прекрати, Жучка! У меня немытые ноги!

Может, я и не сделала всего, что хотела, думает Антонина Васильевна, выискивая на базаре непастеризованную сметану. Но человек, как правило, хочет больше, чем может. И это нормально. Человек должен многого хотеть, чтобы сделать хоть что-то.

– Эта сметана пастеризованная или натуральная?

– А вам какая нужна?

– Натуральная.

– Вся сметана натуральная. Попробуйте. Не сметана, а сливки. Сейчас она жиденькая, потому что свежая. Но за ночь в холодильнике так загустеет, что ножом не разрежешь.

Я, например, никогда не красила волосы, но всегда этого хотела, думает Антонина Васильевна.

– А сметана ваша, домашняя? – спрашивает она у продавщицы.

– Моя! А как же! Чья же еще?!

– И у вас есть корова?

– Женщина! Ну откуда, по-вашему, у меня сметана, если бы не было коровы?

– И как вашу корову звать?

Продавцы за соседними прилавками, уже давно наблюдающие, как оказалось, за разговором Антонины Васильевны с молочницей, фыркают, давясь смехом. Однако сама молочница обескуражена.

– Звать? Никак. Просто корова. Она должна как-то называться?

– У меня, например, есть собачка, – говорит Антонина Васильевна. – Ее зовут Жучка.

– Ну, то собачка, а то корова.

– Не вижу разницы.

– Не видите?! Ваша собачка не дает молока!

– Ваша корова тоже, – говорит Антонина Васильевна, переходя к другому прилавку.