Латунный город - стр. 70
– Это и был кошмар. Для некоторых он оказался невыносим. Не все дэвы были готовы подвергнуть себя суду Сулеймана.
Ненависть в его лице уже была ей знакома.
– Ифриты, – догадалась Нари.
Он кивнул.
– Они самые.
– Они самые? – переспросила она. – Хочешь сказать, они живы до сих пор?
– К несчастью. Сулейман привязал их к своим первородным телам, а эти тела существуют тысячелетиями, – он угрюмо посмотрел на нее. – Только представь, во что может превратиться личность, три тысячи лет варясь в собственных обидах.
– Но ведь Сулейман лишил их сил? Как они могут представлять угрозу?
Дара поднял брови.
– То существо, которое овладело девочкой и велело мертвецам убить нас, показалось тебе бессильным? – Он покачал головой. – У ифритов были тысячелетия, чтобы пробиться через Сулейманово проклятие, и они блестяще с этим справились. У меня в народе верят, что ифриты сошли прямиком в ад и продали души, чтобы заново обучиться магии. – Он покрутил свое кольцо. – Они одержимы местью. Они считают человечество расой паразитов, а мой род – подлыми предателями за то, что кланялись Сулейману.
Нари поежилась.
– И где мое место в этой истории? Если я грязная, ничтожная шафитка, зачем я им сдалась?
– Что-то мне подсказывает, что их интересует то, чья кровь в тебе течет, даже несколько ее капель.
– Этих Нахид? Целителей, про которых ты говорил?
Он кивнул.
– Анахид была визирем Сулеймана и единственным дэвом, которой тот доверял. Когда епитимья дэвов подошла к концу, Сулейман не только наградил Анахид даром исцеления, но и подарил ей свое кольцо и вместе с ним – способность разорвать любое волшебное заклинание, будь то ошибка в элементарных чарах или проклятие ифрита. Этот дар передавался из поколения в поколение. Так Нахиды стали заклятыми врагами ифритов. Сама их кровь была для них смертельно опасным ядом и разила вернее любого кинжала.
Нари обратила внимание, в каком времени Дара говорит о Нахидах.
– Была смертельно опасна?
– Нахид больше нет, – ответил Дара. – Ифриты веками охотились за ними по свету и истребили последних, брата и сестру, около двадцати лет назад.
У нее ухнуло сердце.
– Ты хочешь сказать… – проговорила она хрипло, – …что я – единственная оставшаяся в живых наследница рода, который три тысячи лет фанатично истребляет группа мстительных бывших дэвов?
– Ты сама спросила.
У нее так и чесались руки столкнуть его с ковра.
– Я же не знала… – она умолкла, заметив, что в воздухе вокруг нее разлетается пепел.
Она посмотрела вниз.
Ковер таял.
Дара проследил за ее взглядом и удивленно вскрикнул. В два счета он отскочил на уцелевший участок и щелкнул пальцами. Дымящийся по краям ковер взял ускорение и спланировал над переливающимся Евфратом.