Ласковый убийца - стр. 63
"Ну вот, с экипировкой покончено", – решил Болтушко. Но все-таки оставалось чувство какой-то незавершенности. Он выглянул в окно, окинул прощальным взглядом родной двор и решил написать предсмертное письмо. То есть нет, конечно же, не предсмертное, а на тот случай, если с ним произойдет что-то непредвиденное.
"Тьфу ты", – расстроился Алексей Борисович: "придет же такая ерунда в голову – предсмертное. Никакое не предсмертное, а просто…" Он не нашел нужного слова, плюнул и сел писать.
"Дорогая моя жена Надя!…"
"Нет, как-то глупо звучит – словно колхозник пишет домой с черноморского курорта. Надо не так…", – он скомкал этот лист и взял другой.
"Надя! Когда ты читаешь эти строки, я уже, возможно…"
Он опять остановился: снова не то. Ну что это такое: просто "Надя"? Уж "любимая" на худой конец… Он опять скомкал лист бумаги. Взял следующий.
"Милая моя Надя!"
"Вот это неплохо!" – подумал Болтушко: "А что же дальше?"
"Милая моя Надя! Когда ты все узнаешь, ты поймешь, что я не мог поступить иначе…" – и опять вышла заминка. Алексей Борисович вдруг явственно представил себе эту картину: он лежит в гробу, молодой и красивый, над ним стоит заплаканная Надя, а на заднем плане – Марина в черном обтягивающем платье. Марина злобно ухмыляется и говорит: "Ты думаешь, почему он на это решился? Ради их дружбы с Николаем? Ошибаешься!" и смеется: гадко так – хи-хи-хи. И гладит себя по бедрам, и наклоняется вперед, и ее огромные буфера вот-вот выскочат наружу и запрыгают, словно на пружинах… И Надя рядом с ней – худенькая, нескладная. Утирает глаза платочком и ничего ей не отвечает. Молчит. И только слезы из глаз: "Зачем ты это сделал, любимый!" Бр-р-р!!
Алексея Борисовича прямо всего передернуло: ну как он мог так поступить со своей Надей? Нет, он все-таки подлец. Вот сейчас Наденька вернется, он расцелует ее – всю, с головы до ног! – отведет на кухню, накормит ужином, потом возьмет на руки, отнесет в спальню…
Болтушко взял последний вариант письма, и тоже смял его. Пошел и выкинул скомканные листы в мусорное ведро.
"Ни к чему это. Глупо как-то…" Он отправился на кухню ставить чайник, и в это время раздался телефонный звонок.
Алексей Борисович взял трубку:
– Да!
– Алешенька, здравствуй! Ты уже дома? – звонила жена.
"Идиотский вопрос!" – раздраженно подумал Болтушко. "Конечно, дома, а с кем же ты тогда разговариваешь? Эти бабы… Все-таки тупые существа!"
– Я-то уже дома, – с нажимом произнес он. – А вот ты где? У тебя что, часы остановились?
– Алешенька, тут такое дело… – зачастила Надя. – Я тебе потом расскажу. В общем, я сегодня буду ночевать у Кати. Ехать домой уже поздно, и потом, она в таком состоянии, что просто страшно оставлять ее одну. Мы тут втроем – я, Катя и Юлька.