Ласковый убийца - стр. 38
– Ну, покажешь эту кассету. Пусть послушают, – сказал Болтушко.
– Ну и что? Они скажут, что я просто перемотала пленку на свободное место и забыла об этом, а потом перемотала еще раз, и вышла такая накладка. И вообще – голос неразборчивый, экспертизу, что ли, устраивать? Теперь ведь эту запись с голосом Николая не сравнишь. Сравнивать-то не с кем.
– Ну, хорошо. Скажи тогда, что тебе угрожают.
– Кому сказать, Алеша?
– Ну, обратись в РУОП. Они такие дела быстро раскрывают. Сейчас с вымогателями строго. А в РУОПе ребята суровые.
– Я боюсь, Алеша. Во-первых, у меня нет доказательств. Во-вторых, я опасаюсь за Настю. Звонок-то был междугородний. Наверное, они звонят откуда-то из Гагарина. А если с ней действительно что-нибудь случится? Я же никогда себе этого не прощу. Я боюсь, Алеша. Алеша, ты такой сильный, умный, – Марина вдруг упала перед ним на колени и обхватила их руками. Халатик распахнулся, и ее голые груди заколыхались: но не обреченно – вверх-вниз, а бодро, в разные стороны – одна вправо, другая влево. Они блестели на солнце и тихонько звенели, ударяясь друг об друга. Марина не делала ни малейшей попытки прикрыться. На Алексея Борисовича напал столбняк. В буквальном смысле этого слова – даже воздух в трахее застыл неподвижно. "Третий номер, не меньше. А то и четвертый", – пронеслось в голове. – Алеша, помоги мне! – голосила Марина, хватая его за руки и прижимая их к своей груди. Болтушко попытался отстраниться и покрепче сжал ноги, чтобы не было видно предательски вздувшегося гульфика – еще несколько минут назад он был плоским, а сейчас напоминал лыжный трамплин на Ленинских горах.
– Кха… Кха… Кханечно, я помогу тебе, – дребезжащим голосом ответил Болтушко. – Давай вместе пойдем в милицию, – еще раз предложил он. Погладил дрожащей рукой Марину по голове. "Какая у нее на левой груди родинка. С копеечную монету, не меньше. И на самой ареоле, вокруг соска, волосы какие-то. Обломные волосики. Но в целом ничего… Интересно выкусывать их зубами – по одному."
– Не надо в милицию. Лучше отдать им эти деньги. Я боюсь, – продолжала Марина, и ее руки, совершавшие стремительные круговые движения, замедлились и стали постепенно сужать круги, приближаясь к эпицентру.
Болтушко окаменел. Он явственно слышал, как крупные капли густого пота со скрипом пробираются у него между лопаток. Болтушко хотел что-то сказать, но не смог – единственной мыслью, крутившейся в голове, было давнее воспоминание из школьного учебника по анатомии: "… с помощью зрительных рецепторов человек воспринимает до 95 % поступающей в мозг информации…". А зрительные рецепторы Алексея Борисовича воспринимали в этот момент кружевные трусики Марины. Эта замечательная часть женского туалета была устроена таким образом, что могла помешать только органам осязания и никаким другим.